Оставалось еще одно важное дело, которое следовало немедленно уладить.

Удачно перехватив городского почтальона, я расспросил его, как мне отыскать дом, в котором остановились Элен и дети. Тетка Элен оказалась заметной фигурой в городской жизни, феминисткой и реформаторшей, поэтому дом ее почтальон знал прекрасно и гостей припомнил — молодую женщину с двумя детьми.

Я отблагодарил его мелкой купюрой и свистнул, подзывая ближайший экипаж.

Дверь открыла сама тетка, к сожалению, я не уточнил ее имя, и, впечатленный ее грозным видом, пожалел, что не захватил с собой фройляйн Липпе. Вот уж у кого нашлись бы общие интересы с этой престарелой госпожой.

— Вам кого, вьюнош? — Голос у тетки был громкий, командирский. Не удивлюсь, если всю жизнь она была замужем за полковым сержантом.

— Бреннер моя фамилия. Я приехал навестить госпожу Рат с вестями от ее супруга.

— Кира, ты? Слава богу! Наконец-то! — Элен кинулась мне на шею из глубины дома.

Я вежливо приобнял ее за тонкую талию, галантно поцеловал в щеку и отрапортовал:

— Все наладилось, и с Грэгом все хорошо. Он немного приболел, но уже почти в форме. Проблемы разрешились, так что можно возвращаться домой. Грэг очень соскучился и просил передать, что очень вас всех ждет!

На самом деле я слегка преувеличил. Нет, здоровье репортера и правда пошло на поправку, но здоровье физическое, а вот душевное… он стал мрачен, угрюм и неразговорчив. По словам сиделки, часто ругался сам с собой, что-то доказывая вслух, о чем-то споря, потом же полностью уходил в собственные мысли, часами не реагируя на окружающих. Врач решил, что возвращение семьи обязательно пойдет ему на пользу.

Я не смог посвятить Грэга во все подробности истории, сказав лишь, что на данный момент все закончилось. Поверил он или нет, не могу судить. Но вся эта история изрядно подкосила его.

Элен что-то почувствовала, но с расспросами не спешила. Ей достаточно было возможности вернуться домой. Я сказал, что отправляться мы можем хоть прямо сейчас, и Элен ушла собирать чемоданы, оставив меня с детьми и теткой внизу.

— Что же, вьюнош, забираешь ты мою девку, значит? Как там в новой столице? Я слышала, беда за бедой?

— Нет, что вы, не все так печально…

В течение следующего часа я излагал свежие новости столичной жизни. Разумеется, о секретах империи я не докладывал, но тетушку они и не интересовали, а занимали ее новости иного рода, коим она радовалась, как ребенок конфете.

— Женское общество, вы говорите? — переспрашивала она, услышав рассказ о подругах фройляйн Липпе, образовавших первый городской женский союз. — Прелестная идея, прелестная! Попробую-ка я ее воплотить в наших широтах…