Время отмерял тихий плеск речной воды. В глазах начало рябить от солнечных бликов, плавающих в реке. И я сразу не заметила длинную желто-зеленую змею, бьющую хвостом на мелководье.

– Матушка-веда! – вскрикнула Мишель.

Мы радостно вскочили. Над поверхностью воды, там, где трепетал сияющий длинный хвост с монетами и кольцами внутри, поднимался мираж Анастасии.

– Да, сейчас! – Мишель и Сева быстро воспарили в воздух.

Поднялись с первой попытки, окрыленные возвращением нашей доброй веды. Я знала, они полетели за той, которая тоже очень без неё скучала. Мне так хотелось все рассказать, пожаловаться, всплакнуть от радости и перенесенных бед, но матушка веда все уже знала. И радовалась встрече со мной.

– А где Атора? – Девочки на берегу не было.

– Дашенька, не волнуйся за неё, – шептала веда. – Она знает, что делать. Только каменная девочка может оторвать от Кати этого мелкого, но очень опасного вампира. Он напуган, потому что потерялся и не знает, что делать.

Меня веда тоже отослала. К Матвею:

– Он у кордона полиции. Ты должна уговорить Бурунну помочь Кате. Мы оказались связанными судьбой. Не медли, ведь с ней повозиться придется, она очень манерная.

У полицейского ограждения Матвей нашел меня сам. Обнял – переволновался за нас. Слово за слово. У него зазвонил телефон. Новости о Кате:

– Для вампира ловушку сделали из Тулов сестер Кривошеевых, – по громкой связи спешил рассказать Семушка. – Даша, это надо было видеть! Я понял, Тул – это материализатор мыслей и желаний. Они объединили все четыре части в большую раковину. Внутри, как звезда, ярко горел лунный свет, объединенные силы и знания Деремы и Верфавии. Чертяка инопланетный не устоял, проявился. Он к яблоньке-Кате присосался, сидел в раковине обыкновенной садовой улитки. Как только он раковину сменил, притянув Тул, Атора, запрыгнув на Урада, подлетела и от дерева чертяку оторвала. Он взбрыкнул, конечно, а раковина-то и захлопнулась. Все, крышка! Приезжайте к дому с Матвеем, быстрее! Вас пропустят.

Пропустили, обеспечив сопровождение. У ограды Матвей осторожно притормозил.

– Даша, ее светлость уговорить надо. Называй ее просто Хема. Но будь с ней очень вежлива, предельно. Ты, эт-само, красивая и светловолосая – она только на тебя обратит свое внимание. У нас шансов нет, лицом не вышли.

Сзади к «камазенку» уже приставили сходни. На них набросали свежие цветы. По бокам с торжественными лицами стояла встречающая делегация. С одной стороны только мужчины – Вячеслав, Антон, Семушка, дед Василий, Шкафчиков и Дымок – все, кроме последнего, держали цветы, сорванные в нашем саду. С другой – женщины: Мишель, Анна, медсестра из больницы и Дерема. Они стояли, прикрыв ладонью одну половину лица. Предстать перед светлостью не прикрываясь было дозволено только мне. Сквозь натянутые и наигранные улыбки встречающих чувствовалась пережитая опасность и нервное напряжение.