— Нам жрать нечего, дядь, — остановила его у лестницы Мира. — В трюме лайс, после сегодняшнего я туда точно не пойду и никого из своих не пущу.

— Ну и?..

— Придумай что-нибудь! Это же твой корабль!

Легко сказать! Сейчас проблемы питания волновали Райса меньше всего. С другой стороны, в трюме морозилка, в морозилке — элианин, возле элианина — голодная тварь, которая может копаться в пельменях и выбросить закуклившегося инопланетянина в благоприятные для раскукливания условия. Если «Касэлоне» не нужна лишняя морока, лучше пораскинуть мозгами.

— Я подумаю над этим, — пообещал Сэм. — На крайний случай у нас есть автомат кормосмесей.

— Угу, конечно. А еще лучше — выйдем на берег и будем жевать травку. Папе понравится эта идея. Он уверен, что вегетарианство — круто, потому что дешево.

Мира удалилась, укоризненно качая головой, а Райс подумал, что с лайсом придется что-то делать. Раз уж он нападает на людей, разговаривать о гуманизме глупо. А если завтра желтый комок не ограничится царапинами, а вцепился кому-нибудь в горло? Дочурке Волка сильно от него досталось. Губы разбиты, на подбородке синяк… Неудивительно, что она боится идти в грузовой отсек.

— Эй, Мира! — Его посетила неожиданная мысль. — Я собираюсь…

— Собаке своей будешь «эйкать»!

«Она агрессивнее, чем обычно», — отметил Сэм.

Это что-то да значило… Главное — понять, что.

Внизу раздался металлический лязг. Девушка аж подскочила и ускорила шаг, Райс неохотно прекратил подъем и прислушался.

«Ненавижу это», — он прошел мимо каюты Саны, затем притормозил и с сомнением ударил кулаком в дверь.

— Открыто! — донеслось оттуда. — Слушай, Мира… Это не мое дело, но я бы на твоем месте использовала озеро. Для человека, который ничего такого в жизни не видел, пиявки будут потрясением. А расчлененка — прошлый век. Кишки наружу и отрезанные паль… Капитан?!

Райс по-хозяйски прошествовал внутрь. Уселся на койку и постарался смотреть так, будто планирует важный разговор, а не отдыхает.

— Я не хочу знать, кого вы собираетесь расчленить. Просто не хочу.

Сана насмешливо фыркнула.

— Как ты себя чувствуешь?

— Благодаря вашей коллективной заботе, почти не чувствую. Что у нас?

— Э-э-э… Тебе хорошие новости или плохие? Хороших больше, плохие — серьезнее.