— Каких, мать его, опытов? — спросил Донно.

— Тех самых. На ту тему, что она занималась всю жизнь. Проще говоря, как плоть монстр-объектов влияет на обычных людей. Про то, как она влияет на магов, Инга уже знала — наблюдала за матерью.

— Стоп, — Донно прервал напарника и попробовал сесть снова повыше. — Вот это тоже. Как это и когда Альбина стала ведьмой?

Роберт потер переносицу и предупредил:

— Это мои домыслы. Инга не созналась, хотя и не отпиралась, так что может, я все верно понял.

— Ну давай хоть домыслы.

— Я в досье Альбины ковырялся долго, и еще дополнительные материалы запросил. Ты, кстати, знал, что ее тогда поперли с должности, после того, как она пыталась тебе мелкому помочь? Она еще поэтому не доучилась и не стала врачом. А может, потому что дочка родилась. Но это не суть. Два года назад на диспансеризации у нее обнаружили рак. В этом году она от обследования уклонилась, якобы болела, а вот в прошлом никакого рака у нее уже не было.

— Она маг, — указал Донно. — Может быть, самопроизвольное исцеление?

— Может, — согласился Роберт. — Правда, обычно не в таких случаях. Но мне кажется, это дочка маму исцелила. Новым столичным лекарством. Я тут все утро просматривал отчеты ее лаборатории по расходу материалов. У них был перерасход дважды в этом году, и в начале прошлого года — одну единицу списали за непригодностью. Я имею в виду, что по бумажкам один мертвый монстр-объект был списан.

— Ясно, — сказал Донно. — Это все можно будет проверить… и дожать этих баб на признание. А как там оказался Ингистани?

— Ну что ты скачешь? Я бы и так все по порядку рассказал. Правда, Ингистани в этом деле появился давно. Его имя стоит в списке тех, кто давал одобрение на начало исследований Инги. Он курировал их лабораторию, и был в курсе ее работы. Потом, видимо, пытался прикрыть… там слухи ходят, что Инга, а может, и Нора тоже — дети Ингистани. Но я сомневаюсь в его отеческих чувствах. Мне кажется, он больше исследованиями интересовался. Я написал запрос, чтобы мне выдали сведения по движению денежных средств на его счете, хотя это пустое, скорее всего. Если и вкладывался, то не со своего счета, или нам вовсе ничего не пришлют путного. Все-таки большая шишка, а вдруг через него можно подкопаться к остальным?..

Роберт вздохнул.

— Ну вот так как-то. Думаю, что ему самому было о-очень весело обнаружить, что тут творится. Приехал ли он, чтобы бабам помочь или же чтобы замести хвосты за собой — постараемся узнать. С одной стороны, я вижу перспективы этих исследований, и в конкретных случаях, и в общем. У детей возросла сопротивляемость магии. Выносливость. У них есть некая способность чуять магию, хотя сами они ничего сделать или повлиять не могут. Это крайне интересно. Это может быть зашибись как важно для человечества… но проводить опыты над детьми — меня тошнит только от этого. Что им стоило набрать добровольцев? Искать среди тяжело больных, потому что это может быть шанс для тех, кого ни химия, ни магия спасти не могут.