— Вы ее знаете?
Рут и Уолтер пристально смотрели на фотографию. Он покачал головой.
— Эта женщина выдает себя за нашу дочь?
Грей кивнула.
Уолтер потушил сигарету о толстую подошву своего ботинка.
— Мы не знаем ее.
Он указал в сторону надгробия.
— Но наша дочь здесь.
Грей рассказала им о враче, его собаке, свидетельствах о рождении и страховых полисах.
Мучительные переживания одолели Рут, и она упала в объятия мужа.
Уолтер покачал головой, и глаза его наполнились слезами.
— Унижение за унижением, — сказал он и закрыл лицо руками.
Грей чувствовала, что ее ноги будто сделаны из тонкой размякшей бумаги. Она стояла и смотрела, как рыдают муж с женой, осознавая, какую ужасную боль причинила им Изабель Линкольн. «Я сделаю все, что в моих силах, и поставлю в известность органы». Это все, что она могла сделать для них.
Грей села за руль «Шевроле Круз». Она смотрела, как «Хендай» Миллеров медленно возвращался к въезду в парк. Затем она устремила взгляд в бесконечное зеленое поле, испещренное могилами и надгробными плитами и заполненное скорбящими. Там порхали стрекозы. Там царила скорбь. И тление, там было тление.
Изабель Линкольн была Элиз Лоррейн Миллер, но не по-настоящему, потому что
Так кем же была «Изабель» до того, как она сменила имя? До того, как украла личность двухлетней утонувшей девочки? Это случилось в 1975 году. Тогда век технологий еще не наступил в полной мере для властей штата, и публичная информация еще не оцифровывалась. Утонул ребенок, следователь сказал: «Ну и ладно»; владелец похоронного бюро подписал и выдал свидетельство о смерти.