Она вновь попыталась освободиться, но быстро поняла, что занятие это бессмысленное. Сколько она ни дергалась, ремни не ослабевали.
Выходит, ее похитили, причем средь бела дня, и
Инна попыталась дышать ровнее и принялась размышлять. То, что ее похитили по приказанию Геныча, не подлежало сомнению. Только вот что супруг намеревался с ней сделать?
Как-никак она мать его детей, и пусть он не считает Женечку своим ребенком — двух старших дочек
И вдруг поняла: если речь идет о контроле над миллиардным холдингом, то Геныч готов на все.
Раздалось жужжание, а потом послышались шаги. Инна закрыла глаза, притворяясь, что все еще находится без сознания, но знакомый голос произнес:
— Не надо юродствовать, Инна Евгеньевна!
Это был тот самый бархатистый голос, который беседовал тогда с ней по телефону, внушая мысль, что похищение Женечки — дело рук братьев Шуберт.
— За вами наблюдают, да к тому же действие транквилизатора уже давно закончилось. Не надо делать вид, что вы все еще спите, когда всего пять минут назад вы дергались так, словно вас поджаривали на гриле.
Инна ощутила, что грядушка каталки, на которой она лежала, стала постепенно подниматься вверх, видимо, кто-то привел в действие электрический моторчик.
Отрыв глаза, она увидела бесцветного типа, вероятно, одного из помощников Геныча, которому было поручено «разобраться» со строптивой женой.
— Добрый день! — произнес он, и Инна решила, что в
Терять ей, после потери активов и «Всякой литературной всячины», все равно было нечего.
И вдруг на ум ей пришло: ну конечно же,