– Есть тут кто?

Никакого ответа. Он разогнулся, обошел вокруг, по-прежнему настороже. Фонарик высветил толстую доску, на которой стояло переднее правое колесо машины. Почему только одно колесо, а не все остальные? Страшная мысль мелькнула в голове.

О господи, нет…

Он всем сердцем надеялся, что ошибся. Залез внутрь машины, снял с ручного тормоза и толкнул ее, чтобы освободить доску. Когда доска сдвинулась, порыв ледяного воздуха ударил ему в лицо.

Металлическая лестница, вделанная в каменный колодец, уходила в темноту.

62

62

Он глянул на вход в амбар и заколебался: может, вернуть все на место и вызвать остальных? Или сначала спуститься? А если там, в глубине, кого-то держат пленником? Еще одну жертву вдобавок к тем тринадцати? Но на этот раз живую?

Он еще мог ее спасти. Против воли его пальцы вцепились в холодные перекладины, и он молча начал спускаться, зажав фонарик зубами, с пистолетом в руке.

Пятью или шестью метрами ниже его встретил бетонный сухой пол. Напротив – сводчатый проход, тоже бетонный. Он позволил этой жадной пасти поглотить себя и оказался в герметичной комнате, заваленной едой: горы консервных банок, наваленные мешки с рисом, десятки упаковок с макаронами, бесчисленные бутыли с водой. Даже раскладушка и рукомойник. Преддверие атомного убежища.

Луч остановился на двух больших картонных коробках с красным крестом. В одной из них, открытой, виднелись стопки новых пластиковых контейнеров для крови, здесь их было куда больше, чем в подвале Рамиреса. Рядом – пустая морозильная камера и включенный через удлинитель холодильник, который он открыл. Внутри – четыре контейнера с кровью, уложенные друг на друга, и два сосуда с густой прозрачной жидкостью, на них надпись: «Гирудин».

Он направился к металлической двери, запертой на большую защелку. Отодвинул ее и открыл, держа курок пистолета на линии правого глаза.

То, что он увидел, парализовало его.

Два скорченных силуэта были прикованы цепями на щиколотках в противоположных углах комнаты, выложенной белым кафелем от пола до потолка, кроме места для справления нужды – дыры, ведущей в глубину. Николя подумал о призраках: их лица были тонкими и прозрачными, словно из кальки, скулы выдавались острыми углами, кожа рук и ног покрыта фиолетовыми или желтоватыми разводами и испещрена следами уколов вдоль вен.

А на стеллаже, недоступном для пленниц, красовалось чистое извращение: косметические товары. На другом – тензиометры[66], упаковки одноразовых шприцев, антибиотики, пищевые добавки и куча ампул: витамины С и А, масло из тресковой печени, железо…