Ошарашенно замираю.

Эта девушка только что чуть не лишила его жизни, а он беспокоится о том, что она попадет в тюрьму?

— Стас, — тяну я и сажусь рядом с Максимом на колени. — Пожалуйста, давай поедем в больницу. Рана серьёзная.

— Я сказал — нет. Это… — парень морщится и продолжает. — Это моё решение.

— Но Стас, — у меня глаза полны слез. — Прошу тебя.

— Нет. Я сказал, нет.

Внутри всё переворачивается.

Макс просит меня выйти. Я не сопротивляюсь.

Словно зомби бреду по окровавленному коридору и испуганно оседаю рядом с дверью. У меня начинается истерика. Дышу я часто, прерывисто, громко. Закрываю глаза, хочу прикрыть руками лицо, но вдруг вспоминаю, что и они испачканы.

— Боже мой, — дрожу. — Боже мой.

— Лия, — внезапно рядом появляется Карина, она виновато горбится и внезапно обнимает меня. Крепко-крепко. — Прости.

Сестра начинает плакать, а я не в силах её успокоить.

Мы сидим около получаса, в растерянности, в шоке. Я готова орать от страха, готова кричать во все горло, готова рычать от злости. Но я лишь молчу. Смотрю перед собой и дышу так громко, что заглушаю всхлипы сестры и стоны Стаса из ванной. У меня вены болят, они горят, словно по ним несется кипяток. Голова кругом от запаха ржавчины, от тяжелого крепкого запаха крови. И я проваливаюсь в небытие: в то время, которое осталось в моей памяти.

Я — молодая девушка, окончившая музыкальную школу, еду с родителями на море. Мы носимся по пляжу, Карина вечно кидается на мою спину, и мы бегаем по берегу, словно дикие, сумасшедшие дети. Мама причитает, чтобы я не поднимала тяжести, папа говорит, что я сильная, что я всё вынесу. А мне просто хорошо. Хорошо находиться рядом с родителями, рядом с сестрой, чувствовать запах соленого Черного Моря, видеть высокие горы Крыма, это странное бардовое небо… Я так счастлива, что готова остаться в этих минутах навсегда, закрыть себя в этом промежутке времени и проживать его снова и снова.

Открываю глаза и вижу свои окровавленные руки.

Тут же грудную клетку что-то сдавливает. Я вдруг понимаю, что уже не будет тех спокойных дней, когда я носилась по пляжу и смеялась с того, как глупо выглядят волосы сестры после соленой воды. Уже не будет как раньше.

Теперь я видела то, что не позволит мне стать прежней.

Кровь не вписывается в поездку на Черное Море. Нож возле горла сестры не в меню Крымской Кухни. Смерть не преследует туристов в горах и не заставляет бояться до ужаса любого звука.

Я внезапно затащила себя в такое будущее, где убийства и предательства обычные явления.

Как? Как я умудрилась это сделать?!