— Яблоко от яблони…

— Ладно тебе.

— После того, как этот твой дед…

— Не мой, но…

— …прикопался к маме, — Диана показывает варежкой в сторону огней Северо-Стрелецка, — когда она вернулась из этой секты, и трындел всякое? Что Бог отвернется, если она не возвратится? Что она подвела там всех? Мне теперь — посчитать и забыть?

— Валентос про Бога не трындит. Разве что про Одина.

— Вот с ним тогда и гуляй, и живи, и… и обряд тоже с ним сделаешь. Три «С» тебе.

Диана складывает руки на груди и отворачивается. Иногда она очень упрямая и это ОЧЕНЬ бесит.

— А первое «С» где?

— Не знаю. Не важно!

Я размышляю, в каком слове Диана нашла первое «С», но потом соображаю, что для таких дум слишком холодно, и примирительно улыбаюсь.

— Обнимашки?

Диана, не понимая, смотрит на меня.

— Чего?

— Обнимаааашкииии. — Я выпучиваю глаза, поднимаю руки и, как зомби, топаю на Диану. — Обнимаааашкииии.

Диана отступает от меня, едва не заваливается в огонь и с обреченным видом скрещивает руки. Я повисаю на ней всем весом, как орангутанг на дереве.

— Чел, — Диана изображает скучающий вид, — сознаешь ли ты, что весишь с тонну?

— Я обнимашечный демон. Не могу же я весить как… перышко.

— Пожалуйста, обнимашечный демон, отзови своего прилипалу. Пожалуйста-пожалуйста!

Я отпускаю Диану.