Но это была не игра. Некоторое время шаги кружили по второму этажу. Потом остановились у двери в комнату. Она лежала, не дыша. Кто это? Он следил за ней по дороге сюда? Кто бы это ни был, человек уже находился в комнате. Он прохаживался взад-вперед всего в метре от нее. Она задержала дыхание, вспомнила разбитую голову Юхана. Неужели теперь пришел ее черед?

Франческа

Франческа

Не понимаю, почему папа предложил нам прогуляться. Какой смысл общаться с сестрой, если от нее ничего не услышишь, кроме обидных слов? Но сейчас мы уже спустились к воде.

— Осторожнее, — сказала я, когда Сесилия ступила на мостки. — Некоторые доски совсем прогнили.

— Да мне плевать, — ответила Сесилия.

— Провалишься — пеняй на себя.

Мы сели. Маме не понравилось бы, на чем мы сидим. Она всегда очень переживает, что мы подхватим воспаление придатков и останемся бездетными. Как будто бездетность — самое страшное, что может случиться с женщиной.

— Боже мой, — воскликнула Сесилия, когда я достала фляжку, припрятанную мною в коридоре в рукаве маминой шубы. — Наверное, тебе не стоит пить.

— Почему?

— Учитывая, что с тобой происходит.

— Именно поэтому мне очень нужно выпить, — ответила я, протягивая ей бутылку.

Сесилия взяла ее и отпила несколько больших глотков.

— Пей с достоинством, — сказала я. — Вино стоило сотню.

— Надо же, — ответила Сесилия без всякого интереса.

Даже не бросив взгляда в сторону дома, она достала крошечный серебряный портсигар, открыла и протянула мне.

— Они нас убьют, — сказала я.

— Нет, если мы не пристрастимся.

— Я не сигареты имела в виду, — усмехнулась я и кивнула головой в сторону дома.

— Да что они нам сделают? — спросила Сесилия.