– Ты знаешь, я живу ради этого момента. Я не о том, что было бы забавно самому пережить растворение в пустоте, но момент ее наступления… это нечто. Надеюсь, он не прошел для тебя бесследно. Что еще?
– Что значит
– Он хочет услышать, что тебе это понравилось, – сказал Энди.
Лютер повернулся и посмотрел на Энди, потом протянул руку под подлокотник каталки Вайолет и что-то отстегнул.
Она ощутила, что подлокотник больше не закреплен.
Лютер вывернул его так, что левая рука Ви оказалась вытянутой назад за голову.
Ту же операцию он проделал с правым подлокотником.
В зеркало Вайолет видела, что Лютер опустился на колени за ее каталкой и вытащил из-под сиденья стальную платформу с целой системой тросов, шестеренок и шкивов. Он закрепил ее ниже запястий женщины, а сами запястья затянул нейлоновыми ремнями так туго, что кончики пальцев начало покалывать в результате застоя крови. Эти ремни он пристегнул к механизму на платформе.
Потом занялся ее лодыжками и заменил кожаные ремни на нейлоновые.
Ви хотела спросить, что он задумал, но боялась услышать ответ.
Закончив с ней, Лютер проделал те же манипуляции с Энди, потом вернулся к тележке между двумя каталками и, посмотрев на панель управления, обратился к Вайолет:
– Ты знакома с дыбой?
Она была знакома.
Канал «Дискавери».
Семь лет назад.
Передача про инквизицию, после которой ее неделю мучили кошмары, даром что она служила детективом по расследованию убийств.
– Пытки сейчас не те, что прежде. Причинение боли почему-то считается варварством. Мне думается, это трагичная ошибка. Мы познаём себя через сильные ощущения, не последним из которых является боль.
Лютер повернул что-то на панели управления, и Вайолет почувствовала, что нейлоновые путы начали натягиваться.
Позвонки в спине хрустнули, напряжение, создаваемое тросами сечением в четверть дюйма, нарастало, – они тянули ее руки и ноги в противоположных направлениях.