Что же касается того, кто выиграл от событий четвертого июля, то они оба знают ответ, потому что всего неделю назад член Палаты представителей Диана Трамбл, выйдя из себя, кричала об этом вслух:

«Не позволим международным налоговым уклонистам наживаться на трагедии четвертого июля две тысячи семнадцатого года!» «Плейнс Кэпитал», IfW и сверхбогачи, защищающие свои секретные схемы отмывания денег, – вот кто выиграл.

Что Мартин Бишоп говорил Ингрид на вечеринке в Монклере о расследовании в Конгрессе? Вот что:

«Они найдут способ замять это дело. Всегда находят».

Не такая ли нездоровая логика девять лет назад убедила ее приятеля-марксиста, что чета Клинтонов – серийные убийцы? Рейчел этого не знала.

Уже ближе к вечеру она достигла Уэйнсборо в Пенсильвании, близ границы Мэриленда. Позади остались долгие мили прорубленных в Аппалачах извилистых горных дорог, по которым она проследовала в соответствии с указаниями в атласе штата, прихваченного по пути из Геттисберга. Поспать так и не удалось, и перспектива наверстать упущенное выглядела безнадежной.

Стоянку трейлеров «Стэйфэйр» Прю нашла по телефонному справочнику на заправке «Шелл», а когда добралась до места, то опустила стекло и спросила у худенького подростка, где здесь трейлер Дженни Миттаг. Он указал в глубь парковки и добавил: «Площадка номер двадцать».

Дорожку, петлявшую по поселку, покрывал гравий, а мобильные жилища стояли в зарослях бурьяна, окруженные лужами после недавних гроз. Ржавая металлическая раковина под номером двадцать покоилась на шлакоблоках и была украшена розовым фламинго, наклонившимся под опасным углом. Рейчел вышла из машины и направилась к сетчатой двери, петляя между лужами, чтобы хоть как-то уберечь обувь. Проходившая мимо пара с тявкающим чихуа-хуа удостоила ее недоверчивым взглядом. В ответ на стук внутренняя дверь открылась, и Прю увидела изможденную пожилую блондинку, уставившуюся на нее так же настороженно, как и прогуливающаяся чета.

– Кто вы?

Достав значок, Рейчел поднесла его к ширме.

– Специальный агент Рейчел Прю. Мне нужно поговорить с вами о Бенджамине.

– Я уже беседовала с вашими людьми.

– Знаю. Читала доклад. Мы ведем дополнительное расследование.

У женщины вытянулось лицо.

– Он все равно уже умер.

– Можно мне войти?

Дженни оглянулась на свое жилище и изобразила неловкую гримасу.

– У меня не прибрано. Если хотите, можем поговорить на улице.