– Конечно, – согласилась Прю, отступая от двери.

Миттаг исчезла, а потом вернулась с пачкой сигарет с ментолом, проскользнула мимо ширмы, села на крыльцо и закурила.

– Следователю вы сказали, что Бенджамин хотел работать на ФБР. Что он действительно написал заявление, но ему тогда отказали, – начала Рейчел.

– Да.

– Потом, через несколько месяцев, появился какой-то человек. Вы помните его имя?

Дженни покачала головой.

– Но Бенджамин сообщил вам, что он из Бюро и что его все-таки приняли, – продолжила ее гостья.

– Мой Бен был чертовски лжив. Но матери всегда верят, правильно?

Своего мнения на этот счет у Рейчел не было, но она согласно кивнула.

Миттаг затянулась сигаретой.

– Через неделю он собрал вещи и уехал. Но какой у него был выбор? Оставаться здесь и закончить шахтером или кассиром в супермаркете. Я не виню его за то, что он солгал мне.

– Когда вы поняли, что он солгал?

– Не сразу. После той статьи в «Роллинг Стоун». Для меня это был шок, я вам так скажу.

Рейчел покивала, а Дженни злобно покосилась на еще одну проходившую мимо и наблюдавшую за ними пару.

– Ублюдки, – процедила она.

– Что?

– Они все меня ненавидят. После четвертого июля мой сын стал террористом. А я – той, что вырастила террориста.

Прю посмотрела вслед удаляющейся паре, а потом снова повернулась к собеседнице.

– У вас есть компьютер?

Мать Бенджамина нахмурилась.