А когда он очнулся в больнице, того Амоса Декера, который когда-то жил в его теле, больше не было.

Его место занял кто-то совершенно незнакомый. Полностью отличный от прежнего Амоса Декера – эмоционально и интеллектуально.

Как только этот последний осколок сна промчался у него в сознании подобно выстреленной пуле, Декер открыл глаза и уселся в кровати, тяжело дыша и обливаясь по́том, несмотря на то что в комнате было прохладно.

Он обвел взглядом погруженное в темноту помещение. С улицы доносился шум машин, затем послышался утробный рев самолета, набирающего высоту после взлета в Национальном аэропорту. В окно стучал моросящий дождь.

Но Декер смотрел в темноту, оставаясь мыслями на том футбольном поле. Думая о том, каким он был прежде. Какой бы идеальной ни была его память сейчас, он не мог вернуться на двадцать лет назад к тому парню.

«Я помню, кем был, но весьма смутно. Разве это не смешно?»

Амос снова улегся и принялся разбираться в своих мыслях.

У него в руках было много ниточек, но среди них – ни одной главной, способной привести к ответу. Декер чувствовал, что все они бегают по кругу, не продвигаясь вперед, оставаясь на замкнутой траектории.

Он был следователем, и хорошим. За долгие годы он расследовал множество дел, и в том числе таких же запутанных, как и это. Он сказал Браун, что, может быть, они смотрят на это дело не с той стороны, хотя та, похоже, не совсем поняла смысл его слов.

«Быть может, и я сам его не понимаю».

Все неизбежно возвращалось к Уолтеру Дабни. Отчасти из-за недостатка информации. Прошлое самого Дабни удалось изучить подробно, в то время как в том, что касается Анны Беркшир, достоверных сведений было значительно меньше.

Несомненно, главным достоинством Декера была его память, поэтому он снова к ней обратился.

Амос закрыл глаза, и у него в сознании замелькали кадры.

Кто-то что-то сказал. Декер не был уверен, что это имеет какое-то отношение к делу. Почему-то это замечание показалось ему несущественным, но, возможно, оно обладало каким-то скрытым смыслом, способным пролить свет на что-то…

Кадры замедлили свой бег, и Декер наморщил лоб.

Это чем-то напоминало колеса игрового автомата, быстро крутящиеся, а затем замедляющие свой бег по мере того, как цикл приближается к концу, показывая проигрыш или выигрыш, если все изображения полностью совместились.

«Ну же! Совместитесь, прошу вас! Сделайте так, чтобы я выиграл! Мне это очень нужно!»

Удивительно, но в сознании у Декера возник образ Мелвина Марса. В гостях у Харпер Браун они с ним говорили о чем-то, перед самым нападением…