Детектив забросил в рот очередную пластинку жевательной резинки.

– Да, Донна упоминала про эту вашу версию. Думаете, он мог рассказать то же, что и вам, кому-то еще? И этот-то человек его и убил?

– Не исключено. Мне не приходит в голову иной причины, по которой кому-то захотелось его убить. Он не из тех людей, у которых может быть много врагов. Есть какие-то признаки ограбления?

– Нет. Не думаю, что у него вообще есть что красть.

– Когда я пришел его опрашивать, Бонд отпер аж три замка. Вряд ли он мог оставить дверь открытой.

– Так что у кого-то был ключ, – заключила Лесситер.

– Или он хорошо знал убийцу и сам его впустил, – предположил Декер. – И, насколько я могу судить из общения с Бондом, в это ночное время он первому встречному никогда не открыл бы – тут требовалось просто-таки безграничное доверие.

– Вы вкладываете в это какой-то определенный смысл? – резко спросил Грин.

– Пока что нет.

Полицейский сорвал с ремня свой значок и швырнул на крыльцо:

– Какого хрена я вообще ношу эту штуку, если не могу защитить свой собственный город?

Декер наклонился, подобрал значок, внимательно изучил – не помялся ли, – и вручил обратно Грину.

– Все у нас получится, детектив, – сказал он.

– Откуда такая уверенность? – вопросила Лесситер.

– Потому что провал в мои планы не входит.

Глава 50

Глава 50

Через два дня после похорон Декер сидел в кухне дома Митчеллов.

Он тщательно разгладил копии писем, обнаруженных в шкафчике Стэнли Ноттингэма в камере хранения гериатрического центра в Нью-Джерси, аккуратно разложил перед собой на столе. Писем было несколько, но ни в одном не содержалось и намека на какие-то припрятанные сокровища.

Амос уже в пятый раз перечитывал одно из них: