Харри склонил голову набок и прикрыл один глаз.
– Мне повторить? – спросила она.
– Да нет, – ответил он, – мне кажется, я все понял. А если не каждому встречному, а другу?
– Кофе?
Беата не успела повернуться в сторону кухни, как ее лицо залилось краской. Харри поднялся и последовал за ней. У столика на кухне стоял только один стул. На стене висело деревянное плаке, на котором розовыми буквами была выведена одна из «Речей Высокого»:
Прежде чем в дом войдешь, все входы ты осмотри, ты огляди, ибо как знать, в этом жилище недругов нет ли– Ракель вчера вечером навела меня на две мысли, – сообщил Харри и прислонился к кухонному столу. – По ее словам, история о двух братьях, влюбленных в одну женщину, – это сюжет классической трагедии. А еще она удивилась, как левше Анне удалось скопировать подпись Али, вернее, каких трудов ей это стоило.
– Ну и что? – Она высыпала мерную ложечку кофе в кофеварку.
– Тронн Гретте дал нам несколько школьных тетрадей Льва, чтобы сравнить его почерк с почерком самоубийцы. Ты не помнишь, по какому предмету?
– В общем-то, нет, помню только, что тетради были его. Я проверила. – Она налила в кофеварку воды.
– По норвежскому, – сказал Харри.
– Очень может быть, – согласилась она и повернулась к нему.
– А я знаю точно, – заявил Харри. – Я только что от Жана Хью из криминалистической лаборатории.
– От графолога? Посреди ночи?
– У него домашний офис, и он проявил понимание. Он сравнил черновики сочинений и предсмертную записку вот с этим. – Харри развернул лист бумаги и положил его на кухонный стол. – Кофе скоро будет?
– Ты что, торопишься?
– Нам всем надо поторопиться, – сказал Харри. – А ты проверь, пожалуйста, по новой те банковские счета.