Начальник Управления уголовной полиции и Иварссон прекратили беседу, Мёллер выпрямился на стуле, Халворсен перестал записывать, и даже с лица Вебера сползла скучающая маска.

Затянувшееся молчание наконец-то прервал Мёллер:

– Этот бухгалтер?

Харри кивнул в сторону недоверчиво смотревших на него коллег.

– Но это невозможно, – произнес Вебер. – У нас запись из «Севен-элевен», у нас отпечатки пальцев на бутылке из-под колы, в общем, нет никаких сомнений, что преступник – Лев Гретте.

– И предсмертная записка, – добавил Иварссон.

– И если я правильно помню, Льва Гретте опознал на видео сам Расколь, – дополнил начальник Управления уголовной полиции.

– Похоже, дело довольно ясное, – заметил Мёллер. – И раскрытое.

– Дайте же мне рассказать, – возразил Харри.

– Да уж, будь так любезен, – сказал шеф уголовной полиции.

Тучи продолжали расползаться и теперь, словно черная армада, плыли над Акерской больницей.

– Не делай глупостей, Харри, – сказал Тронн. Он приставил дуло винтовки ко лбу Беате. – Брось пушку, я знаю, она у тебя в руке.

– А иначе что? – спросил Харри и вытащил пистолет из-под куртки.

Тронн тихо засмеялся:

– Элементарно. Я застрелю твою напарницу.

– Так же, как застрелил свою жену?

– Она это заслужила.

– Как это? Потому что Льва она любила больше, чем тебя?

– Потому что она была мне жена.