— Ты много куришь.

— Как всегда после срыва. Никотин притупляет тягу.

Она пригубила кофе.

— Разве не парадоксально?

— О чем ты?

— Ну, что ты, который так боялся несвободы, стал алкоголиком.

— Н-да. — Он открыл окно, закурил и лег на кровать рядом с ней.

— Ты этого боишься со мной? — спросила она, прижимаясь к нему. — Что я сделаю тебя несвободным? И поэтому… не хочешь… заняться со мной любовью?

— Нет, Мартина. — Харри затянулся, скривил лицо, неодобрительно взглянул на сигарету. — Потому, что тебе страшно.

Он заметил, как девушка замерла.

— Мне страшно? — с удивлением переспросила она.

— Да. И на твоем месте я бы тоже боялся. Я вообще никогда не мог понять, как женщины решаются делить постель и дом с людьми, которые физически целиком и полностью их превосходят. — Он затушил сигарету в тарелке на ночном столике. — Мужчины никогда бы не пошли на такой риск.

— Почему ты думаешь, что мне страшно?

— Я чувствую. Ты берешь инициативу на себя, хочешь командовать. Главным образом потому, что боишься того, что может случиться, если ты позволишь командовать мне. Это понятно, Только я не хочу, чтобы ты это делала, если тебе страшно.

— Но ты не можешь решать, хочу я или нет! — с жаром воскликнула она. — Даже если мне страшно.

Харри посмотрел на нее. А она вдруг обняла его, уткнулась лицом ему в шею.

— Наверно, ты считаешь меня чудачкой.

— Вовсе нет.

Она крепко прижалась к нему.

— Что, если мне всегда будет страшно? — прошептала она. — Что, если я никогда… — Она замолчала.