Он подтащил ее за собой к дереву. Она не сопротивлялась, когда он расстегнул наручники, обхватил ее руками ствол и снова застегнул наручники. Покорная, как баран, подумал он, глядя, как она стоит на коленях и обнимает дерево. Жертвенный агнец. Потому что он не был женихом, он был отцом, отдающим у алтаря свою дочь.

Он погладил ее по щеке в последний раз и развернулся, чтобы уйти, но тут из-за стены деревьев послышался голос:

– Она жива, Валентин.

Он остановился и машинально повернул фонарик в ту сторону, откуда раздался звук.

– Убери его, – произнес голос из темноты.

Валентин сделал так, как велел голос, и сказал:

– Она хотела жить.

– А бармен не хотел?

– Он мог опознать меня. Нельзя было рисковать.

Валентин прислушался, но единственное, что он мог различить, был свист из ноздрей Марты при вдохе.

– Я приберу за тобой, но только один-единственный раз, – произнес голос. – У тебя с собой револьвер, который ты получил?

– Да, – ответил Валентин.

Послышалось ли ему что-то знакомое в голосе этого человека?

– Положи его рядом с ней и уходи. Скоро ты получишь его обратно.

Валентину в голову пришла мысль. Выхватить пистолет, найти другого с помощью фонарика и убить. Убить рассудок, замести следы, ведущие к нему, и снова позволить демону править. Аргументом против было то, что другой мог потребоваться Валентину.

– Где и когда? – прокричал Валентин. – Мы больше не можем пользоваться шкафчиком в раздевалке бани.

– Завтра. Ты получишь сообщение. Теперь, раз уж ты все равно слышал мой голос, я тебе позвоню.

Валентин вынул револьвер из кобуры и положил его перед девушкой. Бросил на нее последний взгляд. А потом ушел.

Снова усевшись в машину, он дважды сильно ударил лбом по рулю. Затем завел двигатель, помигал поворотником, хотя других машин не было видно, и спокойно уехал.