И тут он сообразил. Финальный этап расследования всегда оставался за Макаром. Илюшин делал больше, чем фокусник, вытаскивающий из шляпы кролика перед ошеломленными детьми. Он упорядочивал хаос. По мановению его волшебной палочки факты выстраивались в логические цепочки, цепочки – в события, события – в реконструкцию преступления. Он приходил к парадоксальным выводам, и выводы эти оказывались верны.

Сергей всегда после его спектакля чувствовал себя ошеломленным, словно на его глазах фокусник вместо кролика вытащил из шляпы за уши Дэвида Копперфильда.

И вот представления не будет. Фокусник разочаровался в ремесле.

«Вовремя», – крякнул Бабкин.

Значит, придется разбираться во всем самому. Сам себе фокусник, сам себе шляпа, сам себе кролик.

Сергей перелистал материалы дела.

Сел в кресло, держа в ладони головоломку.

Положил ее на видное место.

Убрал ее с видного места.

Взял лист с илюшинскими закорючками и некоторое время рассматривал его, пытаясь увидеть за двухмерными рисунками объемную картинку.

Отложил лист.

Походил по комнате, подражая Макару, который вечно выводил его своим мельтешением.

Утомился сам от себя и раздраженно плюхнулся обратно в кресло. Под ним скрипнуло и пугливо хрустнуло.

«Давай еще мебель сломаем!» – разозлился Бабкин. Это все Илюшин виноват!

«Говорил ему: не надо, не берись! Послушался он меня? Как же! Вот пусть страдает теперь».

Мысль о том, что как раз Илюшин совершенно не страдает, а вот ему, Бабкину, приходится переживать за двоих, окончательно вывела его из себя. Единственным человеком, который мог в кратчайшие сроки довести флегматичного Сергея до такого состояния, был как раз Макар.

«Сам влез в это дело – сам пускай и разгребает!» – решил сыщик. После чего яростно схватил папку с материалами и углубился в чтение.

Поначалу он еще отвлекался, поглядывая на кубик. Но через десять минут вытащил из кармана свой блокнот и начал сосредоточенно делать записи.

Все детали преступления они с Илюшиным уже обсуждали много раз. Однако Бабкин упорно шел той же тропой, еще более внимательно глядя по сторонам, чем прежде. Он не знал другого способа найти ответ. Забыт оказался листок с илюшинскими рисунками, заброшена головоломка. Сергей делал то, что умел делать хорошо: въедливо, кропотливо, с тщательностью опытного грибника поднимал палкой каждый лист, под которым мог скрываться его боровик.

Вениамин Варнавин. Никаких доказательств причастности к убийству старухи. Они с Илюшиным с радостью ухватились бы за эту версию, но супруги не покидали Литвиновку. А значит, не было мотива для второго убийства.