Он не понимал, о чем она спрашивает. Потянулся снова поцеловать ее, но она выставила ладонь.

– Ты взял диадемы. Верни.

Это была не просьба, не требование. Просто она сделала так, что слово «нет» больше ему не принадлежало. Он утратил способность отвечать отказом.

Василий безропотно выдвинул ящик стола и из-под конспектов достал непрозрачный пакет.

– Ты же только за этим пришла, да?

Слова давались ему тяжело.

– Отдай, – ласково сказала Динара.

Конечно, за этим. Василий понимал, что она дрянь, бесчувственная сука; она воспользовалась тем, что он хочет ее до безумия, и выманила у него свое сокровище. Ее надо прогнать и обо всем рассказать отцу… Черт с деньгами. Но так же нельзя… Он же живой, он человек!

– Так нельзя, – с тоской сказал Вася.

Она притянула его к себе, шепнула:

– А вот так можно?

Но когда, совсем потеряв голову, он сгреб ее в охапку и пытался донести до постели, она с поразительной ловкостью вывернулась и отскочила на шаг:

– Диадемы!

Василий точно под гипнозом протянул ей пакет.

Она даже не заглянула туда. Несколько секунд с насмешливой жалостью смотрела на него – красного, потного, измученного, растерянного – и вышла из комнаты.

Василий рухнул на кровать.

В себя он пришел, когда за окном стало темнеть. Поднялся, пошатываясь, глотнул теплого пива, не чувствуя его вкуса. Застонал: кретин, боже, какой кретин! Зачем отдал ей украшения? Она сунет подделку в банк, сама продаст оригинал и сбежит.

Надо предупредить отца. Сказать бабушке!

Но тогда и с нее станется выложить правду. Об ограблении и о том, что произошло сегодня…