– Харкурт, – произнесла Кэролайн, глядя в пол. – Я и представить себе не могла, что он меня так ненавидел. Я думала, что он с пренебрежением относится ко всем женщинам, занимающимся финансовыми вопросами, но, оказывается, Харкурт презирал именно меня.

Наконец она подняла голову.

– Как неудачно, что полицейские оказались здесь в самое неподходящее время. Доктор Мандт уже приехал?

– Он прячется на чердаке. Предполагалось, что он отправится в Соединенные Штаты завтра вечером, но со всеми этими происшествиями на железной дороге есть вероятность, что его опознают среди немногочисленных пассажиров. В ближайшее время ему нельзя трогаться с места.

– Я хотела завтра привести сюда моего друга Томаса, – сказала Кэролайн. – Знаменитый Любитель Опиума отвлек бы внимание на себя, и никто даже не заподозрил бы, что здесь находится доктор Мандт. Увы, наше появление отвлекло всех даже сильнее, чем я ожидала.

– Полицейские точно отвлеклись, особенно один из них, – заметил Уэйнрайт. – Только Богу известно, что этот инспектор-ирландец сделает с Гарольдом. Они еще не вернулись. Стелла, во всей этой суматохе у меня не было возможности выразить свои соболезнования. Весьма сожалею о кончине вашего мужа.

– Благодарю вас, – ответила Стелла, печально глядя на младенца. Ее зеленые глаза наполнились слезами. – Я делала все возможное, чтобы Роберт оправился от этого несчастного случая, или, возможно, следовало бы сказать «мнимого несчастного случая». Чем больше я думаю о том, что делал Гарольд после того, как прискакал домой с криком об ужасном несчастье, тем сильнее убеждаюсь, что это был вовсе не несчастный случай. Думаю, Гарольд испугался, что его отец поправится настолько, что сможет рассказать нам о том, что произошло на самом деле.

– Суд во всем разберется, – заверил ее доктор Уэйнрайт. – Если только инспектор не покарает его раньше, чем присяжные. Очевидно, дочь Любителя Опиума многое для него значит. Мне редко доводилось видеть человека в такой ярости.

– Я ей завидую, – призналась Кэролайн.

– Простите, не понял.

– Завидую, что ее любят так сильно, – объяснила Кэролайн.

Казалось, она внезапно постарела. Под глазами появились морщины, седые пряди в волосах стали заметнее.

Жар от огня заставил Мандта отступить на чердак. Ему удалось не споткнуться о русского, глаза которого были закрыты от боли, а грудь тяжело вздымалась и опускалась.

В отчаянии Мандт обернулся к чердачному окну, но быстро отказался от этой идеи. Он не смог бы пролезть в такое узкое отверстие, а если бы даже и смог, то не выжил бы после падения с такой высоты.