Мне вдруг показалось, что он говорит о деньгах. И на долю секунды я, к своему стыду, подумал, что нужно согласиться. У меня есть сбережения — на тот случай если со мной что-нибудь произойдет и кому-то придется ухаживать за Диной. Деньги небольшие, но их хватит, чтобы заткнуть пасть Куигли, спасти Ричи и себя, вернуть мир обратно на орбиту. Тогда все мы сможем жить дальше, словно ничего не произошло.

Но вдруг я понял: ему нужен я, — так что возврата к прежней, безопасной жизни нет. Он хочет работать вместе со мной над хорошими делами, приписывать себе мои достижения и сбрасывать на меня безнадежные случаи. Он хочет греться в лучах славы, многозначительно выгибая бровь, если я буду расхваливать его перед О'Келли с недостаточным рвением. Он хочет видеть, что Снайпер Кеннеди целиком в его власти. Конца этому не будет.

Мне хочется верить, что предложение Куигли я отверг по другой причине. Знаю, многие приняли бы это как должное — то, что мое эго просто не позволило бы мне завершить карьеру, выполняя его команды и отслеживая, чтобы его кофе был нужной температуры. Я до сих пор надеюсь убедить себя в том, что отказался по соображениям морали.

— Договариваться с тобой я не стану, даже если ты мне бомбу на грудь повесишь, — сказал я.

Куигли отшатнулся, но сдаваться был не намерен. Цель была так близка, что он практически истекал слюной.

— Не говори то, о чем позднее можешь пожалеть, детектив Кеннеди. Всем остальным не обязательно знать, где эта вещь была вчера ночью. Телку свою ты построишь, так что она слова не скажет. Курран — если у него есть хоть капля ума — тоже. Пакет сразу отправится в хранилище вещдоков, будто ничего и не произошло. — Он покачал пакетом; ногти сухо застучали по бумаге. — Это будет наш секрет. Подумай об этом, прежде чем хамить.

— Тут и думать не о чем.

Куигли прислонился к перилам.

— Я скажу тебе кое-что, Кеннеди. — Его тон изменился: притворное дружелюбие исчезло. — Я знал, что ты завалишь это дело, с той самой секунды, когда ты вернулся от старшего инспектора. Я знал. Ты всегда считал себя особенным, да? Мистер Совершенство, ни одного правила не нарушил. И теперь посмотри на себя. — Снова эта усмешка, на этот раз почти злобный оскал, который Куигли уже не прятал. — Я хочу узнать только одно: что заставило тебя переступить черту? Неужели ты — кто так долго был святее папы римского — просто решил, что тебе все сойдет с рук? Что никто не заподозрит великого Снайпера Кеннеди?

Значит, сегодня, субботним утром Куигли пришел в контору не для того, чтобы писать отчеты и ловить моих «летунов», а только для того, чтобы не упустить момент моего падения.