У меня в животе что-то крепко сжалось.

— Ну разумеется, черт побери. Она знала, что ты мигом побежишь мне звонить, а это в ее планы не входило. Она сумасшедшая, а не дура. Сила воли у нее будь здоров — и при случае она ею пользуется.

— По ее словам, она гостила несколько дней у тебя, и поняла, что это дело расплавило тебе мозг. Она… — Ричи тщательно подбирал слова. — Она сказала, что с тобой не все ладно. Что раньше ты всегда был к ней добр, даже когда она этого не заслуживала — это ее слова, — но что прошлой ночью она тебя испугала и ты вытащил пистолет. Она ушла, потому что ты сказал ей, будто она должна покончить с собой.

— И ты ей поверил.

— Я решил, что она преувеличивает, но все же… Она не придумывала насчет стресса. Она говорила, что ты разваливаешься на части, что это дело тебя убивает, но ты ни за что от него не откажешься.

Я не мог разобраться в этой темной и запутанной истории, не мог понять, хочет ли Дина отомстить за какую-то реальную или воображаемую обиду или же увидела то, что я упустил, и именно поэтому, словно напуганная птица, которая бьется о стекло, стала колотить в дверь Ричи. Я не мог решить, какой из двух вариантов хуже.

— Она сказала: «Ты его напарник, тебе он доверяет. Ты должен о нем позаботиться. Мне он не позволяет, родным тоже, но, возможно, тебе разрешит».

— Ты с ней переспал?

Я не собирался задавать этот вопрос. Ричи открыл рот и на долю секунды промедлил — это сказало мне все, что я хотел знать.

— Можешь не отвечать, — бросил я.

— Слушай, дружище, слушай — ты ведь не говорил, что она твоя сестра. И она тоже не говорила. Клянусь, если бы я знал…

Я едва не сказал ему все — и, Боже мой, удержался только потому, что решил, будто это сделает меня уязвимым.

— А ты думал, она кто? Моя девушка? Бывшая? Моя дочь? Как бы от этого стало лучше?

— Она сказала, что ты ее старый друг. Что вы познакомились еще в детстве — что ваши семьи вместе арендовали летом фургоны в Брокен-Харборе. Она так сказала. Почему я должен был думать, что она врет?

— Может, потому что она чокнутая? Она приходит к тебе, болтает о деле, о котором представления не имеет, несет разный вздор про то, что у меня якобы нервный срыв. Ее слова на девяносто процентов бред. И тебе даже не пришло в голову, что с остальными десятью тоже не все в порядке?

— Это был не бред. Она в точку попала: дело на тебя действует. Я почти с самого начала так думал.

Каждый вдох причинял мне боль.

— Как это мило. Я тронут. И, значит, тебе показалось, что в данной ситуации уместно трахнуть мою сестру.

Ричи, казалось, с радостью отрезал бы себе руку, лишь бы закончить этот разговор.