– Бокал санчерре? – светски спросила она хорошо поставленным голосом.

– Нет, спасибо.

– Я плаваю, чтобы поддерживать форму, хотя уже ушла из модельного бизнеса. Там легко заполучить нарциссическое расстройство. Да вы и сами знаете. Когда к твоей сигарете больше не подносят зажигалку, чувствуешь себя оскорбленной.

Мари-Луиз подалась вперед и театрально прошептала:

– У меня интрижка с самым молоденьким мальчиком из «Чиппендейлз»[44]. Знаете, с кем? А, да ладно, все они педики.

– Я пришла, чтобы поговорить о фотографии…

– Я так и знала, что он не сумеет держать язык за зубами, – выдохнула хозяйка с хорошо разыгранным раздражением.

– Кто?

– Жан-Поль Готье.

– Модельер? – уточнила Сага.

– Да, модельер с полосатой макушкой, позолоченной щетиной и гадким ротиком. Он до сих пор ненавидит меня. Я знаю.

Сага терпеливо улыбнулась Мари-Луиз и на всякий случай протянула ей купальный халат, заметив, что та покрылась гусиной кожей.

– Мне нравится мерзнуть… я тогда становлюсь очень привлекательной. Во всяком случае, Депардье мне это говорил весной или… вот, уже не помню… или это был милашка Рено? Ах, наплевать.

Вдруг в коридоре, ведущем к бассейну, послышались шаги. Мари-Луиз затравленно огляделась, явно ища, куда сбежать.

– Здравствуйте! – крикнула какая-то женщина.

– Сага! – позвал Йона.

Сага шагнула вперед и увидела, как Йона с Пенелопой идут к бассейну, а с ними – темноволосая женщина лет пятидесяти со стильной стрижкой «под мальчика».

– Мари-Луиз! – Женщина обеспокоенно улыбалась. – Ты что там делаешь?

– Просто хотела поплавать. А то между ног жарко.

– Я же просила тебя звонить перед уходом.