Озеро вдруг стало темным, как будто вода почернела изнутри.

Сальман опять взялся за дробовик и сунул дуло в рот, почувствовал, как оно скребет по зубам, ощутил вкус металла.

Он уже тянулся к спусковому крючку, как вдруг услышал шум автомобиля. Сердце затрепыхалось, в мозгу пронеслись самые разные мысли, однако Сальман понимал, что это жена – только она знала, что сейчас он здесь.

Он снова отложил оружие, ощутил, как пульс гудит во всем теле, почувствовал, что его бьет дрожь. Попытался рассмотреть что-нибудь между деревьями, росшими перед домом.

По тропинке к дому шел какой-то мужчина.

Понтус мгновенно сообразил, что это тот самый комиссар, который приходил к ним в офис и показывал фотографию, сделанную Вероник.

Когда Сальман узнал его, в груди поднялось совершенно новое волнение. Скажи, что еще не поздно, то и дело думал он, гребя к берегу. Скажи, что еще не поздно, скажи, что мне не придется заживо оказаться в своем кошмаре. Скажи, что еще не поздно.

* * *

И все же Понтус Сальман не стал приближаться к домику. Весь белый, он только потряс головой, когда Йона Линна попросил его подойти. Он не стал вылезать на берег, просто развернул лодку носом к озеру.

Йона уселся на треснувшую, выбеленную солнцем деревянную лавку довольно далеко от домика. Трава и листья деревьев на берегу дышали теплом, мягко плескалась вода.

– Чего вы хотите? – испуганно спросил Понтус.

– Я только что говорил с вашей женой, – спокойно ответил Йона.

– Говорили?

– Да, и я…

– Вы говорили с Вероник? – встревожился Понтус.

– Мне нужны ответы на кое-какие вопросы.

– Времени нет.

– Здесь спешить некуда, – заметил Йона, поглядывая на дробовик в лодке.

– Что вы уже знаете? – вяло спросил Сальман.