Лэнгдон удивленно взглянул на старого настоятеля:
– Правда?
– Да, Эдмонд сказал об этом прямо. Хотя мог бы не говорить – я хорошо знаком с идеями Уильяма Блейка.
– И вы все равно выставили книгу?
– Профессор, – прошептал священник с легкой улыбкой. – Это же Саграда Фамилия. В этих стенах Гауди объединил Бога, науку и природу. Тема этой картины для нас не нова. – Его глаза загадочно блеснули. – Не все из братии мыслят так же свободно, как я, но вы ведь понимаете: для всех нас христианство по-прежнему находится в развитии. – Он еле заметно улыбнулся и кивнул в сторону книги. – Конечно, я признателен, что сеньор Кирш согласился не выставлять свою именную карточку рядом с книгой. Учитывая его репутацию, я вряд ли смог бы объяснить это собратьям, особенно после сегодняшней трансляции. – Бенья замолчал, его лицо помрачнело. – Я правильно понимаю, гравюра – не то, что вы искали?
– Правильно. Мы ищем стихотворную строку Блейка.
Лэнгдон улыбнулся, впечатленный тем, что Бенья знает наизусть первую строку одного из самых знаменитых стихотворений Блейка. Хотя эти шесть строф тоже несут в себе религиозный смысл: автор задается вопросом, мог ли один и тот же Бог создать и страшного тигра, и невинного агнца.
– Отец Бенья. – Амбра, склонившись над витриной, внимательно рассматривала открытую книгу. – У вас, случайно, нет телефона или фонарика?
– К сожалению, нет. А если позаимствовать светильник из усыпальницы Антонио?
– Пожалуйста, если возможно, – попросила Амбра. – Это бы очень помогло.
Как только Бенья ушел, она повернулась к Лэнгдону и взволнованно зашептала:
– Роберт! Эдмонд выбрал страницу сто шестьдесят три вовсе не из-за гравюры!
– Что вы имеете в виду? –
– Это для отвода глаз.
– Вы меня совсем запутали. – Лэнгдон с озадаченным видом изучал иллюстрацию.
– Эдмонд выбрал страницу сто шестьдесят три, потому что ее