Глаза Ракели становятся еще чернее и как будто наполняются сиянием.

— Откуда вам это известно?

— Есть тесты, — отвечает Малин. — Мы знаем наверняка.

— И это значит, что Карл приходится сводным братом убитому, — добавляет Зак.

— Что вы хотите знать? Что я сочинила всю эту историю про моряка-содомита, когда он потонул во время кораблекрушения? Что однажды вечером в парке я отдалась Калле-с-Поворота? Я не одна была такая!

Ракель Мюрвалль смотрит на Зака с чуть заметным презрением во взгляде. Потом поворачивается и проходит в комнату. Они следуют за ней. А она говорит, словно хлещет плеткой:

— Калле так и не узнал, что он отец мальчика. Но я крестила ребенка под этим именем — Карл, чтобы никогда не забывать, откуда он у меня.

«Ты, — думает Малин, — и ему не дала забыть об этом. Нашла способ».

Глаза ее сейчас холодны.

— И как, вы думаете, мне приходилось с ним здесь? А сын моряка — это сын моряка. Они проглотили это, шоколадные сплетницы из поселка.

— А как Карл узнал об этом? — спрашивает Зак. — Черный и мальчики плохо обращались с ним?

— На мой семидесятый день рождения он явился с каким-то чудным ожерельем на шее. Думал, будто теперь что-то собой представляет. И тут я сказала ему все как есть. «Твой отец Калле-с-Поворота, — так я сказала. — Инженер ты! И что с того?» Он стоял там, где вы сейчас.

Старуха отступает назад, делает движение рукой в сторону Малин и Зака, размахивает ею, как бы отпугивая их: «Прочь… прочь…»

— Но если вы что-нибудь расскажете мальчикам, я вам устрою такую жизнь, что лучше бы вам на свет не родиться.

«Она не боится угрожать полиции, — думает Малин. — Призраков надо отогнать любой ценой. И все-таки ты из тех, кто движет эволюцию, Ракель. Что бы это значило?»

Из окна своей кухни Ракель Мюрвалль видит, как двое полицейских возвращаются к автомобилю, ступая в собственные следы. Она чувствует, что злоба ее улеглась и уступила место способности рассуждать здраво. И вот она выходит в прихожую и берет со столика телефон.

59

59

Бритта Сведлунд поднимается, впиваясь глазами в Иоакима Свенссона и Йимми Кальмвика, только переступивших порог ее ректорского кабинета в школе поселка Юнгсбру. Комната, пропитанная запахом кофе и никотина, вибрирует от ее гнева.