Потом неуверенным шагом я спустился с откоса. В окружавшем меня безлюдье имелся один плюс: свидетелей не было. Я вернулся к Бухольцу и схватил свой плащ, оставшийся в прихожей на вешалке. Через силу я бросил взгляд в разоренную комнату, где лежал труп врача. Я мысленно восстановил ход событий, чтобы убедиться, что нигде не оставил отпечатков пальцев.

Я закрыл входную дверь, спрятав руку в рукав.

Отъехав от места убийства километров на двадцать, я остановился в подлеске, вытащил чистую рубашку из рюкзака и переоделся. Больное плечо дергало, но рана была поверхностная. Я свалил в кучу рубашку, галстук и пиджак, склеенные спекшейся кровью, вместе со сломанным ножом, который захватил с собой, и все поджег. Огонь разгорался неохотно. Я успел выкурить одну сигарету «кэмел». Когда осталась лишь кучка пепла и остов ножа, я вырыл ямку и похоронил свидетельства своего преступления.

Возвратившись в машину, я посмотрел на часы. Было 17.00. Я решил найти гостиницу в По. Сон и забвение – в ближайшее время я мог думать только об этом.

Я рванул к Лурду, затем свернул на север по шоссе D940 и выехал на Пиренейскую автостраду. Остановившись на минуту у телефонной будки, я звякнул жандармам, чтобы они пополнили списки убитых.

Ведя автомобиль, я стал шепотом читать покаянный пятидесятый псалом Давида – «Miserere». Голова у меня была словно набита ватой, и мне не удалось вспомнить весь текст. Вскоре расследование с его покойниками, вопросами и недоумениями снова овладело моими мыслями. Я думал о Стефане Сарразене. Я не связывался с ним после отъезда из Катании, а вчера он оставил мне три сообщения.

Мне следовало бы позвонить ему после того, как я опознал Казвьеля. Недурно бы ему поковыряться в прошлом этого убийцы. Теперь он с одним Моразом собьется с ног. Я набрал его номер. Автоответчик. Из осторожности я не оставил сообщения и вернулся к своим размышлениям. Передо мной бежала автострада. Я решил еще раз мысленно пройтись по моим трем досье и сравнить их.

Май 1999

Раймо Рихиимяки убил своего отца, использовав для этого насекомых.

Месть по горячему следу, внушенная дьяволом.

Апрель 2000

Агостина Джедда прикончила своего мужа Сальваторе точно таким же способом.

Холодная месть, тоже внушенная дьяволом.

Июнь 2002 года.

Сильви Симонис прошла через те же пытки.

Снова месть.

За убийство одержимой девочки, совершенное четырнадцать лет назад.

Единственная проблема: ребенок мертв и вот уже четырнадцать лет в могиле.

Она не могла отомстить сама.

Кто же был убийца, вдохновленный Сатаной?