Беннет выдвинул тяжелый стальной ящик и вытащил оттуда каталог. Полистав страницы, он нашел то, что искал.

— Вот возьмите, это Анита. Наш последний каталог, летний. Элизабет здесь — тремя страницами раньше.

Он протянул каталог Бролену, и тот посмотрел на фотографию Аниты Пасиека, улыбавшейся хорошо поставленной улыбкой. Глянцевая бумага лишала юную фигуру всяких признаков жизни, и Бролен вдруг вспомнил покинутый дом в лесу. Плесень, свет фонарей, разрезающий темноту, и обожженное кислотой лицо невысокой блондинки с фотографии.

Он протянул каталог Бентли, который тоже внимательно посмотрел на фотографию.

— В последнее время они не рассказывали вам о каких-нибудь своих страхах или подозрениях? — спросил инспектор.

— В смысле? Они ведь не должны передо мной исповедоваться. Я не слишком часто общаюсь с моделями; конечно, я очень люблю всех девочек, которых принимаю на работу, но, как пастух, я лишь издалека наблюдаю за своими овечками… Стараюсь заботиться о них, но не обсуждаю с ними их жизнь.

— Они не говорили вам о ком-то, кто преследует их, об анонимных телефонных звонках или о чем-нибудь подобном?

— Нет, ничего такого не было. Повторяю: мы с ними были не слишком хорошо знакомы.

Бролен с понимающим видом кивнул.

Он жестом указал на коридор:

— Офис «Fairy's Wear» целиком расположен здесь?

— Нет, здесь находится наша штаб-квартира. Тут мы решаем все административные дела, принимаем заказы, составляем картотеки клиентов и так далее. Есть еще склад в Ванкувере, где хранятся наши товары, и фотостудия на севере Портленда.

— В день исчезновения Элизабет Стингер работала там?

Управляющий коротко кивнул.

— Скажите, мистер Беннет, вы ведь хорошо знаете своих девушек, я хочу сказать, вы участвуете в собеседованиях при приеме на работу?

— В большинстве случаев. Они ведь приходят устраиваться именно сюда, в офис, поэтому, заодно… а почему вы спрашиваете?

— Можно ли получить полный список всех сотрудников фирмы?

— Да, я попрошу как можно скорее вам его принести. О… — Губы управляющего действительно сложились буквой «О», он нахмурился и превратился в саму серьезность. — Вы думаете, убийца — один из нас?

— Не знаю. Может быть.