Окно в двери черного входа было разбито, несколько осколков лежали на плитках пола, слепленные вместе куском коричневого скотча.

О, нет, только не это. Пусть все будет не так…

Джульет внимательно осмотрелась, никаких следов крови или борьбы.

Это добрый знак. Может быть, Камелия сама разбила окно, чтобы войти в дом. Что, если она забыла ключи?

Но Джульет не очень верила в это.

Стараясь не наступать на осколки, она взяла длинный кухонный нож и направилась к лестнице.

Девушка, двигаясь совершенно бесшумно, поднялась на второй этаж. Выставив нож перед собой, Джульет готова была ткнуть им любого, кто мог внезапно выскочить из стенного шкафа или из-за шторы. Дойдя до двери самой большой спальни, она мягко толкнула ее ногой.

Никого.

Хотя нет, в комнате витал какой-то прогорклый запах. Не очень сильный, но его хватило, чтобы Джульет почувствовала легкую тошноту.

— Мисс? Э-э-эй!

Один из полицейских звал ее снизу, вероятно, стоя у подножия лестницы. Джульет не ответила и вошла в спальню.

Запах доносился из приоткрытой двери в соседнюю комнату. Это была ванная. Джульет просунула голову в щель между дверью и стеной, крепче сжав нож в руке.

Висевшая в воздухе резкая вонь ударила ей в нос и сразу осела в горле пленкой отвратительной слизи.

Нож выпал из руки Джульет и, ударившись лезвием о пол, зазвенел.

Камелия лежала на спине в гротескной позе, со связанными руками; ее кожа обгорела от икр до груди, бедра напоминали надолго забытое в духовке мясо. Кожа свисала там и сям черными лоскутками, хрупкими, как башни песчаного замка. В трещинках обгоревшей плоти виднелись бороздки еще красных вен.

Девушка обгорела лишь частично, огонь перекинулся на коврик и потух, дойдя до плитки и оставив странный темный след на полу безупречно чистой ванной комнаты.

Сверху все это напоминало картину Мазервелла[26] — такое же черное бесформенное пятно посреди банальной сцены из жизни. Однако здесь смерть жестоко расправилась с жизнью.

Дверная ручка заскрипела под судорожно сжавшимися пальцами Джульет.