— Да. Подождите.

Достав из кармана рубахи очки, он стал внимательно рассматривать бумаги.

— Мне как-то не по себе от мысли, что Тревора здесь больше нет. Вы же знаете, он работал как вол. Даже подумать дико: его подозревают в убийстве.

Он поднялся и стал рыться в других бумагах в шкафу.

— Я беру на работу только таких ребят, у которых не все гладко. Например, тех, что вышли из тюрьмы, как Питер или как Марк до него.

Марк Сабертон, подумала Аннабель. Бывший коллега Тревора, послуживший приманкой для полицейских. Так Тревор дал им понять, что будет делать все, что ему вздумается.

Продолжая поиски, Блютон сказал:

— Тревор тоже был асоциальным типом, только вышел он не из тюрьмы, а из психиатрической лечебницы. Но он был не опасен, только растерян, подавлен…

Ларри пометил в своем блокноте, что нужно запросить у Купера и Алстинга информацию об этой психиатрической лечебнице: они наверняка уже ее проверили.

— Ах, вот же они! — воскликнул Блютон.

Он бросил на стол пластиковый файл, в котором лежали копии очень плохого качества.

Салиндро разложил листы на столе.

— Это только за май и июнь, — предупредил владелец магазина. — Я их периодически выбрасываю.

Аннабель и Ларри несколько минут внимательно просматривали бумаги. Их было больше сотни. Внезапно Аннабель воскликнула:

— Вот они! Мистер и миссис Розамунды. Пятое июня.

Салиндро взял в руки чек и кивнул.

— Да. Значит, так он и делал. Других здесь нет. Должно быть, он снял копии с их чеков раньше, в апреле, или сам их выбросил. Мистер Блютон, можно воспользоваться вашим телефоном?

В последующие два часа они зачитывали имена, фигурировавшие на других чеках, инспектору Алстингу, который начал поиски через Центральное отделение.

Так они узнают, есть ли среди клиентов молодожены.

Если есть, то они, возможно, следующие жертвы в списке убийцы.