Когда она вернулась, на вилле было темно. «Ауди» на месте не было, и входная дверь заперта. Макс куда-то уехал. Неважно — запасной ключ всегда лежит под цветочным горшком. Вендела вошла в холл:

— Макс?

Эхо ее возгласа прокатилось по комнате и замерло, затаившись где-то в дальних комнатах. Собственно, она и не ждала, что Макс дома, но почему не залаял Алоизиус? Почему она не слышит знакомого шарканья лап по каменному полу?

— Алли?

Молчание. Она прошла в кухню. На холодильнике прилеплена бумажка.

Уехал домой. Взял Алли показать ветеринару. Позвоню. Целую, Макс.

Уехал домой. Взял Алли показать ветеринару. Позвоню.

Вендела сорвала записку с холодильника, швырнула на пол и пошла по дому искать Алли. Нет, Макс не пошутил. Собаки нигде не было.

Она села в гостиной у окна и долго смотрела на пустую каменоломню.

Он уехал в Стокгольм и увез их собаку. Сделать она ничего не могла.

Вендела закрыла глаза — ей почудился звон коровьего колокольчика и хихиканье Яна-Эрика.

Вендела и эльфы

Вендела и эльфы

Генри Форс взял со стола сапог и повел полицейских на второй этаж. Вендела, ничего хорошего не ожидая, поплелась за ними.

— Идемте, идемте, я вам покажу, чей это сапог.

Он поднимается по лестнице и без стука открывает дверь.

— Вот он… мой сын Ян-Эрик…

Полицейские робко заходят в комнату. Ян-Эрик сидит на одеяле посреди комнаты, на нем та же грязная одежда, что и ночью. Ян-Эрик смотрит на полицейских, потом переводит взгляд на Венделу и неожиданно прыскает. Она хочет что-то сказать, но не может открыть рот.

— Он что, болен?