– Да… Никлас у них считается паршивой овцой. В тюрьме сидел.

Гость кивнул:

– Не у нас. Я слышал про него, но никогда не встречал.

– А что слышал?

– Всего понемногу… в тюрьме все известно. Во всяком случае, знаю, за что ему дали срок.

– За что?

– Контрабанда. Лаже больше, есть такая специальная статья – «злостная контрабанда». Его задержали на таможне с грузовиком спиртного из Германии. Несколько миллионов крон. Вернее сказать, задержали не его. За рулем сидел не Клосс, но отвечал за груз именно он. Так говорят, по крайней мере.

Герлоф не оставил оговорку без внимания:

– А ты как считаешь?

– Все может быть… но скорее не он, а его старший брат. Кент Клосс. Но сел Никлас на пару лет. Вот и все, что я знаю.

– Не удивлюсь, если ты прав. И вообще… чему в наше время удивляться…

– Нечему. На Эланде всегда были контрабандисты. Спирт и табак. Но по мелочам. А сейчас масштабы изменились. Лаже не понять, кто все это может выпить. Как в Средние века, когда зараз выпивали по несколько литров пива…

– Не всё же здесь, на острове, выпивают, – возразил Герлоф.

– Это да…Это правда. На континент тоже немало попадает.

Гость замолчал. Странно – Герлоф не чувствовал ни малейшего напряжения. Он мог бы так судачить с кем угодно. Но когда разговор прекращался, вновь подступала старая и теперь уже, наверное, неистребимая тоска.

– Правильно сделал, что пришел, – сказал он.

Мужчина не сказал ни слова – сидел и смотрел в одну точку.

– Надеюсь, ты вернешься… Я имею в виду сюда, на остров.

– Да… домой. Тюрьма все же не дом.

– Ты спросил, ненавижу ли я тебя, – решился наконец Герлоф. – Что тебе сказать… Думаю, нет ничего глупее, чем перед смертью сидеть здесь на солнышке и пережевывать свою ненависть к кому-то.