– Так.
– Ты ведь знала. В смысле, ты ведь знаешь, что я не могу… Милашка…
– В смысле, чтобы ты эвакуировался один? Да не вопрос. Просто оставь билет, чтобы я въехала в Америку с заднего входа, меня это не напрягает. Особо.
– Милашка, я не…
– Перестань «милашкать» и скажи все связно, черт тебя дери.
– Я говорил это все пять минут.
– Говорил
– Что ты не… Ты… Короче, ты со мной не едешь.
– С тобой я не еду.
– Да, не едешь. Ты, должно быть, об этом уже знала.
– Должно быть. Знала. Хорошо, я, должно быть, знала. Хотя нет, скажу, как ты: «Я должно быть знааааалааа…»
– Бог ты мой, Ким, – плита!
– Я, должно быть, знала.
– Ким!
Мужик проталкивается мимо и выключает плиту. Везде дым. Я вижу, как Чак стоит ко мне спиной, а дым клубится на запад и на восток. Кажется, что он идет у него и из ушей, как в мультике про Кролика Багза.
– Что тут смешного? Что тут такого смешного?
Ким, Ким, Ким, ты должна была это знать!..
– Перестань, блин, надо мной смеяться. Бог ты мой, Ким, я ведь даже не снимал кольца. Не понимаю даже, как ты могла подумать, с чего ты взяла, что… В смысле, ты же зависала в «Мантане», так? А всем известно, что это за место – «Мантана». Всем. И я ведь даже ни разу кольца не снял… Тьфу ты, блин, ты только посмотри, весь ужин теперь загублен.