– Ждали, пока они поладят с Полом Маккартни?

– Не очень-то смешно.

Вместо ответа мой гость подходит к проигрывателю и берет в руки обложку альбома.

– Та-ак, а что это за кудрявый поцик на моцике?

– Принс.

– Что за принц? Чего он принц?

– Да не принц, а Принс. Вон и усики какие благородные.

– Да-а… А я уж подумал: какая зажигательная бабенка с бородой.

– У него есть еще и видео, называется «Пурпурный дождь».

– Разве не «Пурпурная дымка»?

– Нет, именно «дождь». Принс, а не Хендрикс[266]. Ладно, сниму-ка я ее…

А то он тут расходился не на шутку.

– Да оставь, голубушка. В этом округе я единственный белый, кому принадлежит «Мухобойка рекордз». Так что Принцем меня не запугать. Кстати, извини за «голубушку». Я и здесь, должно быть, устарел: к женщинам нынче так уже не обращаются.

Мне хочется сказать, что извиняться не надо и что это вообще первое благозвучное слово, которым меня в кои-то веки одарил мужчина. Но вместо этого я гляжу в окно, где уже успела зажечься россыпь вечерних огней.

– А что это за девица на обложке?

– Аполлония. Его подруга в реальной жизни.

– Ого. Так он разве не гей?

– Вы, должно быть, голодны. Пиццу-то дома не поели.

– Можно и куснуть… У тебя что-нибудь есть из еды?

– Чипсы, лапша быстрого приготовления.