– Я так и понял.

– Вы спрашиваете, что меня оттуда выжило?.. Не знаю. Так, просто захотелось уехать. У вас никогда не было ощущения, что вот вы живете с семьей, в родных стенах, и вдруг чувствуете, что засиделись?

– Бог ты мой, она мне еще рассказывает… Хуже, когда это твой собственный дом, который ты, черт возьми, проплатил из собственного кармана.

– Вам все равно предстоит туда вернуться.

– Да? Ты так думаешь? Ну а тебе?

– А вот мне возвращаться некуда.

– В самом деле? А семья, родня? Зазноба?

– Я вижу, вы и вправду дитя пятидесятых. На Ямайке зазноба – это женщина, с которой вы изменяете своей жене.

– Шикарно. Это я насчет идеи посетить твой тубзик.

– Это милости прошу обратно в прихожку, где вы уже были, и там сразу направо.

– Уловил.

Было бы забавно включить телик, а в нем Кронкайт[267] озабоченно вещает об отце семейства Колтхерстов, похищенном с целью выкупа. Жена/невестка бурно рыдает на камеру, пока не спохватывается, что у нее по щекам течет тушь, и тогда кричит: «Прекратить съемку!» А сын смотрится стоиком, потому что или не желает говорить, или его женушка не дает ему слова сказать. «Мы думали, это бюро надежное, но вот ведь как обернулось… Верить никому нельзя. Нам показалось, что она внушает доверие, ведь ее звали Доркас – понимаете, имя-то какое! Одному богу известно, какую она затребует сумму выкупа». Интересно, пододенется ли она сообразно случаю: как-никак снимают для новостей… Ну а как там в телике будет выглядеть мое фото? Хотя в агентстве оно вряд ли даже есть… во всяком случае, я не помню. Но предположим, что все-таки есть, хотя при данном раскладе, кроме фоторобота, ничего не поместят. Помнится, я как-то выскочила из квартиры с растрепанными волосами (что угодно, только не это!). Возможно, пара будет держаться за руки, а женщина умолять похитителя – то есть меня – проявить гуманность к пожилому отцу, который нездоров, очень нездоров, и…

– Что это?

Как он вышел из санузла, я не слышала. Ни шума воды, ни скрипа двери, ничего. Или мысли так меня унесли, что я опомнилась лишь тогда, когда он встал вплотную передо мной.

– Я спрашиваю: что это? Ты вообще кто, черт возьми?

Он взмахивает передо мной этим. Я же не рассчитывала, что день у меня закончится гостями в моем доме. Это же дом женщины, никогда не ожидающей у себя компанию. Черт возьми, надо было сначала проверить санузел, чтоб хотя бы просто убедиться в наличии туалетной бумаги на бачке и свежего полотенца над раковиной. А теперь вот он стоит передо мной, как полицейский, помахивая книжкой, которую я обычно надежно прячу под подушкой.