– Я спрашиваю не Ревуна. Я спрашиваю тебя.

– Ну ладно. Хорошо. Базар так базар. Твой парень лажается, допускает прокол за проколом, а «Доны» раскатывают вверх-вниз по треугольнику Бродвея, Гейтса и Миртла и все те огрехи подмечают. Споттеры не могут вовремя сыскать бегунов, дилеры ширяются, а те «Шевроле» с «Донами» плавают, как акулы по периметру, только в Бронкс и Куинс заплыть боятся. Все это мне докладывает мой человек.

– Твой человек? Откуда он столько знает?

– Не принимай близко к сердцу, но один из ревуновых бегунков приглядывает там за меня.

– Как, ты смотришь за моим парнем? Юби, это же все равно что смотреть за мной!

– Ой, да брось ты, Джоси. Можно подумать, у тебя за мной люди не смотрят. Или латиносы не бегают по ночам в автомат, звонить своей крестной мамаше за ее счет… А мне до этого и дела нет. Пускай себе шпионят. От этого я лишь прочнее стою на ногах и крепче спрашиваю с себя, чтобы не лажаться. Тот человек докладывает мне два раза в неделю. Но я не представляю, чтобы он вызнал что-то, чего ты сам не знаешь.

– А ну-ка, давай попробуем. Валяй.

– Ну допустим, что твой Ревун употребляет.

– Тоже мне новость. Да он на коксе еще с семьдесят пятого года.

– Новость все-таки есть, Джоси. Он теперь курит крэк, а мы с тобой знаем, что крэк и кокс не одно и то же. Может ли человек делать бизнес, когда он на коксе? Определенно да. Сколько у меня таких клиентов от шоу-бизнеса. «Лизуны» и «духовики» – так их называют. Раньше это считалось чуть ли не признаком богемности. А вот крэк – это совсем иное. Любой дилер, что пересаживается с кокса на крэк, считай что стреляется в голову. На крэке ты не удержишь в голове ни одной мысли, какое уж там бизнес вести… Пользовать крэк – вот и все твои занятия. На крэке ты ни чисел не составишь, ни учет купленному-проданному. Пусть все валится в тартарары, горит синим пламенем – тебе по барабану. Когда увидишь Ревуна, спроси его, когда он последний раз бывал в Бушвике. Курит себе да… еще кое-чем занимается, что к бизнесу можно отнести с большой натяжкой. Он теперь сам крекер, и это его, бомбоклат, бизнес.

– Откуда ты знаешь, что он курит крэк?

– Мой человек его за этим видел.

– Ложь, Юби. Ты мне лжешь, язви тебя.

– Брат, ты думаешь, он сам это скрывает? Да нет. Ты пойми: когда человек на крэке, ему все становится по барабану. Он мягчает, становится дряблым, как проткнутый мяч. Твой человек, извини, вовсю курвится, пропускает встречи, херит дела, и все у него приходит в запустение. А сам он в это время занимается всякими гадостями, которых понахватался в Майами. В Джемдауне он так себя не вел…