– Еще одна кровинка, Джоси. Еще один сын.
Блесткий клинок возносится и исчезает в темноте.
– У тебя есть еще один сын.
Мачете появляется снова, но уже возле моего горла. Он по-прежнему тянет через решетку мою руку.
– Да господи, Джоси!
– Что ты сейчас сказал?
– А то ты не слышал! У тебя есть еще один сын. Ты думаешь, мы не знаем? Твой первенец мертв, девочка тоже, и отпрыск у тебя остался всего один. И если ты не думаешь, что за ним придут, то клянусь Богом: возьму эту вот другую руку и выпотрошу его, как гребаную рыбину.
– Ха. Как это ты, интересно, собираешься сделать? Ты ж истечешь кровью, даже не добравшись до выхода.
– Скажу одно: ты прав, Джоси. Я действую не в одиночку. А ты как думал,
– А то я такой, бомбоклат, идиот… Отпустить тебя, чтобы ты сомкнул два проводка и поднял на воздух мой, язви его, дом?
– Нет,
Прежде чем отцепиться, он отбрасывает мачете. Я хватаю свою руку, хотя теперь остается лишь дожидаться, когда перестанет течь кровь.
– Тебе сюда давали хотя бы рулон туалетной бумаги? Наверное, нет.
– Надо было все же тебя грохнуть…
– Ну и что толку, если б ты меня убил, Джозеф? Вместо меня подослали бы еще кого-нибудь. Менее приветливого.
Он отходит от меня и оттягивает каркас койки так, что тот с чугунным грохотом падает. Матрас соскальзывает на пол. Джоси усаживается на пружины, в мою сторону даже не глядя.
– Чего Юби хочет от моего сына?