– К вам пациент, в приемной комнате, – сказал дворецкий.

– По собственному случаю?

– Нет, сэр, думаю, он хочет, чтобы вы пошли с ним.

– Теперь слишком поздно, – капризно воскликнул Дуглас Стоун. – Я не пойду!

– Вот его карточка, сэр.

Дворецкий показал ее на золотом подносе, некогда подаренном хозяину дома женой премьер-министра.

– Гамиль-Али, Смирна. Гм! Этот парень, кажется, турок.

– Да, сэр. У него вид такой, как будто он чужестранец, сэр. И выглядит он ужасно.

– Тьфу ты!.. У меня встреча. Я должен уходить. Но я его приму. Ведите его сюда, Пим.

Спустя несколько минут дворецкий распахнул дверь и впустил маленького и хилого человека, с согнутой спиной; он так тянулся лицом вперед и моргал, как это делают только сильно близорукие. Лицо его было смуглым, а волосы и борода – густо черными. В одной руке он держал тюрбан из белого муслина с красными полосами, в другой – маленький замшевый мешочек.

– Добрый вечер, – сказал Дуглас Стоун, когда дворецкий закрыл дверь. – Вы говорите по-английски, я полагаю?

– Да, сэр. Я из Малой Азии, но говорю по-английски, если медленно.

– Как я понял, вы хотите, чтобы я поехал с вами?

– Да, сэр. Я очень хотел бы, чтобы вы посмотрели мою жену.

– Я могу приехать утром, но у меня встреча, так что я не смогу навестить вашу жену сегодня вечером.

Ответ турка был оригинальным. Он потянул завязки замшевого мешочка и выплеснул на стол поток золота.

– Здесь сто фунтов, и я вам обещаю, что дело не займет и часа. У меня наготове кеб.

Дуглас Стоун посмотрел на часы. Через час еще не будет слишком поздно для визита к леди Сэннокс. Он бывал там и позднее. А плата необыкновенно высока. Последнее время его теснили кредиторы, и он не мог себе позволить упустить такой случай. Он решил ехать.

– Что с ней? – спросил он.

– О, это так печально! Так печально! Вы, наверное, не слыхали о кинжалах Альмохедов?