* * *

Уже немало времени прошло с тех пор, как я впервые ступил на палубу этого ужасного корабля, и мне кажется, что лучи моей судьбы начинают собираться в некий фокус. Его экипаж — непостижимые люди! Погруженные в размышления, смысл которых я не могу разгадать, они, не замечая меня, проходят мимо. Прятаться от них совершенно бессмысленно, ибо они упорно не желают вас видеть. Только что, минуту назад, я прошел прямо перед глазами первого помощника, а незадолго перед тем осмелился проникнуть даже в каюту капитана и похитил там письменные принадлежности, которыми пользуюсь сейчас. Изложив предшествующие события, я время от времени буду продолжать эти записки, пусть и отрывочно. Правда, я сильно сомневаюсь, что мне когда-либо подвернется оказия передать их людям, но я все же попытаюсь это сделать. В последнюю минуту я вложу свою рукопись в бутылку, запечатаю ее и брошу в море.

* * *

Произошло событие, которое дало мне пищу для новых размышлений. Вероятно, такие вещи следует считать непостижимой игрой случая. Я рискнул выйти на палубу и, по-прежнему никем не замечаемый, улегся среди груды тросов и старых парусов на дне спасательной шлюпки. Размышляя о превратностях своей судьбы, я машинально водил кистью для дегтя по краю аккуратно сложенного лиселя[144], лежавшего рядом со мной на бочонке. Сейчас этот лисель поднят, и мои бездумные, совершенно бесцельные мазки сложились в слово «открытие».

В последнее время я сделал несколько наблюдений относительно особенностей судна, на котором я оказался. Несмотря на пушечное вооружение, оно, по-моему, вовсе не является военным кораблем. Его общий строй, оснастка и прочее оборудование опровергают такие предположения. Я хорошо понимаю, чем оно не может быть, но что оно такое на самом деле, боюсь, определить невозможно. Сам не знаю почему, но при виде необычных обводов его корпуса, своеобразного рангоута, огромных размеров и избытка парусного оснащения, строгой простоты носовой части и старинной формы кормы в голове моей то и дело проносятся какие-то смутно знакомые образы, и вместе с этими тенями воспоминаний в памяти безотчетно всплывают страницы старых иноземных летописей и века давно минувшие…

* * *

…Я только что внимательно обследовал шпангоуты корабля. Он построен из неизвестного мне материала. Это дерево обладает некоторыми свойствами, которые, как мне кажется, делают его совершенно непригодным для той цели, для которой его использовали. Я имею в виду его необыкновенную пористость, и это независимо от того, что остов судна сплошь источен червями (естественное следствие плавания в этих морях). Я уже не говорю о трухлявости, указывающей на огромный возраст древесины. Следующее мое замечание может показаться курьезным, но это дерево было бы похоже на испанский дуб, если бы последний можно было бы каким-нибудь сверхъестественным способом растянуть и изогнуть.