Морван расхохотался. В глубине души он любил и этот дождь, и этот хаос: «Истинный порядок, приходящий на смену порядку ложному», как говорил Флобер. Мощь природы, в несколько секунд сметающей все искусственное благоустройство человека. Вопреки расхожему мнению, в Африке никто не стоит выше закона, потому что речь идет о законах природы. И воздух тут чище, чем, например, в Соединенных Штатах, где человек считает себя властелином. Потом проходит ураган Катрина, и все становится на свои места. А в Африке такая Катрина каждое утро, значит не стоит считать себя пупом земли…

Так он беседовал сам с собой, пока не заметил, что уже оставил позади пробку из кузовов и тины. Дорога опять пошла вверх, и поток плескался за спиной. Ему достаточно было поднять руку и остановить старенький внедорожник. Машина оказалась так заляпана грязью, что даже модель было невозможно определить.

– Куда, патрон?

– Я тебе покажу, – бросил он на лингала.

У негра вытянулось лицо, потому что на местном языке у фразы был и второй смысл: «Не вздумай шутки шутить». Он неохотно распахнул дверцу и решил поберечь слюну: этого пассажира не стоило грузить туристической дребеденью. Кстати, он и так был достаточно занят, пытаясь разглядеть хоть что-то сквозь ветровое стекло: алый дождь хлестал по машине с силой пескоструйного аппарата. Складывалось впечатление, что на капоте режут быка.

Киншаса была огромной: чередование широких проспектов, напоминавших о существовании некоего «плана», и крохотных кварталов, скучившихся, как термитники, и свидетельствующих, что на сегодня этот план забыт.

– К реке, – приказал Морван.

Они вырулили на бульвар Лумумбы. Держась за ручку (трясло их так, как если б они пробирались через дикие джунгли), Грегуар опять глянул на часы: семнадцать ноль-ноль. Здесь любые расписания мало чего стоили. Кабонго и сам опоздает. Но его обратный рейс отправляется в двадцать ноль-ноль, и он не хотел бы его пропустить. В Африке ни на что нельзя полагаться, даже на опоздание.

– Сверни на Народную и езжай до Морского вокзала.

Под ливнем недостроенные здания, жалкие крошечные рынки и грязные улочки, чередуясь, складывались в единую картину алых струй, промокших прохожих и пестрых лавчонок.

Наконец они приехали. Морван заплатил шоферу и побежал. Кабонго назначил ему встречу в ресторанчике на берегу реки, рядом с Гомбе, правительственным кварталом Киншасы.

Его милость были уже на месте: свидетельство тому три черных «мерседеса». Десяток телохранителей расхаживали под протекающим навесом. Наушники, стволы, быстрые взгляды – полное впечатление, что охраняли они лично Обаму. Но Морвана не проведешь: ни рации, ни оружие наверняка не действовали. А что до церберов, их дыхание уже пованивало пальмовым вином.