– Классика чего?

Балага умолк и испепелил Эрвана взглядом: прерывать воспрещено.

– Боди-арт. Бодихакинг. Трансгуманизм. Фетиш-садомазо-арт. В данном случае имеет место желание как декорировать свое тело, так и видоизменить его. Я насчитал на нем тридцать семь пирсингов различных размеров и форм, в частности серию гвоздей, расположенных вертикально посредине лба, и металлический гребень на спине.

– Погодите, – снова оборвал его Эрван. – Вы видели его без одежды?

– Мы его задержали, – ответил Амарсон. – Данные сведения получены во время досмотра.

Все это было совершенно незаконно. Полицейский ждал, пока не подъедет его «эксперт», чтобы приступить к личному досмотру. Почему?

– У задержанного имеются подкожные импланты, формирующие необычный рельеф висков, – повторил Балага. – Я также насчитал около сорока надрезов и рисунки, нанесенные раскаленным железом, согласно технике «клеймение». Он носит белую и красную линзы, его зубы из сплава заточены, как острия. Мочки ушей деформированы титановыми цилиндрами: «плагами». Самым странным представляется раздвоенный язык. Это по-английски называется «tongue splitting», расщепленный язык. Украшение, которое высоко ценится бодимодерами. Не удивлюсь, если у него также имеется разрез вдоль члена, но подозреваемый отказался раздеваться полностью.

Задержанный, казалось, явился прямиком с вечеринки Лартига. Может, и правда тот, кто вторгся в Сент-Анн? Гаэль видела только атлета, затянутого в комбинезон-зентай.

– Татуировки?

– Нет. По вполне понятной причине.

– Какой?

– Он черный. Очень черный.

Эрван укоризненно глянул на Амарсона – никто не удосужился сообщить ему этот важнейший факт.

– Какой национальности? – спросил он у капитана.

– Нигериец.

– Вы провели алкотест? Взяли кровь?

– Только алкотест. Как стеклышко. Ничего больше мы сделать не могли: он сослался на Хабеас корпус.[130]

– Так он задержан или нет?

– Все несколько сложнее.

Полицейский выложил на стол паспорт красного цвета с надписью выгравированными золотыми буквами «Diplomatic Passport»: