У него не было времени подыскивать формулировки или перифразы:

– В рамках расследования я натолкнулся на твой номер телефона.

– Как это?

– Одна из жертв трижды звонила тебе накануне смерти.

Она широко распахнула свои глаза навыкате. Казалось, он различает каждый кровяной сосудик в ее застывших белках.

– Кто?

– Людовик Перно.

– Никогда о таком не слышала.

– Как ты это объяснишь?

– Он работает с твоим отцом?

– Вот ты мне и скажи.

Он взял один из стульев, перевернул, поставил на ножки и уселся в глубине расчищенной гостиной. Мэгги ногой отпихнула пылесос и опустилась на бархатную кушетку.

– Он иногда пользуется моим мобильником…

– Зачем?

– Люди с его работы звонят на мой номер. Просто чтобы дать ему знать, что он сам должен им перезвонить.

Это признание подтверждалось тем, что он прочел в расшифровках: каждый звонок Перно длился не больше нескольких секунд. И однако, он чувствовал, что мать лжет.

– Ты знаешь, чем папа занят на площади Бово?

– Я уже давно больше не хочу этого знать.

– В какой момент ты… потеряла интерес?

Она махнула рукой, словно хотела сказать: «Забыла». Он смотрел на нее и не видел этим утром ни одну из двух Мэгги: ни легкомысленную, грызущую свои мексиканские зерна в мечтаниях о лучшем мире, ни запуганное до полной паники создание, вжимающееся в стену, едва отец поворачивал ключ в замке. И вдруг задумался, а не существует ли и третья Мэгги. Холодное существо, скрывающее мощь и тайны за хрупкой внешностью.