Взгляд служанки заметался между нами обоими. Потом, наконец, лицо ее скривилось, и она в голос зарыдала, прикрывая глаза руками. Подойдя к ней, врач погладил девушку по плечу.

– Оставь ее в покое, черномазый говнюк! – завопил Колдайрон. – И ты, горбатый ублюдок! Ты всегда был против меня, ты ненавидишь солдат, ненавидишь настоящих мужчин, которые не слабаки, не уроды, не трусы…

Тут в голове моей словно бы помутилось. Я бросился к нему. Эконом в удивлении отшатнулся, когда я схватил его за плечи, развернул и вышвырнул в прихожую. Саймон и Тимоти выскочили на шум из кухни и с открытыми ртами замерли в дверях.

– Тим! – крикнул я. – Открывай дверь!

Вильям взвыл от досады:

– Зачем перед мальчишками-то?! Нет!

Он упирался, но подбежавший Тимоти уже распахнул дверь, и я вышвырнул в нее Колдайрона. Пролетев по воздуху над ступеньками, он приземлился лицом в грязь. Взвизгнув, как резаная свинья, эконом перевернулся и злобно посмотрел на меня. После этого я захлопнул дверь, страшно довольный, что Колдайрон увидел за моей спиной Саймона и Тимоти, хохочущих и бьющих в ладоши.

Глава 52

Глава 52

Я вернулся в гостиную. Уже успокоившаяся Джозефина сидела возле стола, рядом с ней стоял Гай. Она посмотрела на меня – прямо, не пряча, как обычно, глаза.

– Он ушел, сэр? – спросила девушка дрожащим голосом.

Я еще не отдышался, и плечи мои снова заныли.

– Да, ушел, – заверил я ее.

– А ты не запомнила свою фамилию, Джозефина, по детским годам? – осторожно спросил ее доктор.

– Нет. – Служанка склонила голову. – Но я помню деревню, горящий дом… – Она снова посмотрела на меня. – Еще помню, что некоторые солдаты были добры со мной. Но потом он увез меня оттуда.

Девушка глубоко вздохнула:

– Как я буду жить без него?

– Разве ты не хочешь этого? – спросил Мальтон. – Если нет, его нетрудно догнать.

– Но я же никто… и ничто.

– Мы так не считаем, иначе не попросили бы тебя остаться, – заверил ее медик.