– Держитесь.

Свернув на набережную Тибра, Габриель дал полный газ. За его спиной отец Донати шептал слова молитвы.

Марко Бриндизи стоял посреди комнаты перед телевизионными экранами. Стоял, раскинув руки, с бледным, словно обескровленным лицом. Кардинал был в ярости, о чем свидетельствовала и валявшаяся на полу шапочка.

– Неужели никто не заткнет рот этому еретику? – вопил Бриндизи. – Проклятие, Карло! Убей же его! Где твой человек?

– Я здесь, – негромко произнес Эрик Ланге.

Кардинал повернул голову и увидел человека в скромном костюме священника, который незаметно проскользнул в его кабинет.

– Кто вы?

Ланге поднял руку с пистолетом.

– Не хотите исповедаться перед смертью, ваше преосвященство?

Кардинал прищурился.

– Да поглотит огонь ада душу твою.

Он закрыл глаза и приготовился к смерти. Ланге не заставил его ждать.

Три выстрела последовали один за другим. Из ствола пистолета Стечкина вырвалось пламя, но звук погасил глушитель. Три пули пробили кардиналу грудь, образовав над сердцем идеальной формы треугольник.

Когда хозяин кабинета упал, Ланге подошел ближе и заглянул в безжизненные глаза. Приставил дуло к виску прелата и спустил курок еще раз.

Потом он повернулся и спокойно вышел.

35 Ватикан

35

Ватикан

На то, чтобы домчаться до входа на площадь Святого Петра, Габриелю понадобилось три минуты. Когда он, резко сбросив скорость, затормозил у металлического ограждения, обескураженный карабинер вскинул автомат и приготовился отражать нападение. Отец Донати замахал перед ним своим ватиканским значком.