— Значит, хочешь сказать, что этот Смит вломился к вам в дом внезапно?

Сулейман покачал головой:

— Нет, нет! Мой знакомый в Пастеровском предупредил меня, но всего за полчаса. Мне надо было обзвонить кого следует, проинструктировать подружку... я не успевал уйти вовремя.

— Следовало подготовиться получше. Или позвонить нам, а не заниматься самодеятельностью. Ты знаешь, чем мы рискуем.

— Да кто мог подумать, что они меня вообще найдут?

— А как это случилось?

— Не знаю в точности...

— Адрес в твоем досье был указан неправильно, — задумчиво поинтересовался Мавритания, — как полагалось?

— Разумеется.

— Значит, кто-то все же знал, где ты живешь, и вывел на тебя Смита. Ты уверен, что не было других агентов? Что, Смит действовал в одиночку?

— Я лично больше никого не видел и не слышал, — устало повторил Сулейман.

Путь был долог, а на катере филиппинца жутко тошнило.

— Ты уверен, что никто не следил за тобой от квартиры?

— Ваш черномазый уже меня спрашивал, и вам я отвечу то же самое, — пробурчал Сулейман. — Никто не мог за мной следить. Мы соблюдали совершенную секретность.

Послышался шум, и в зал ворвался капитан Дариус Боннар. Француз был в ярости. По пятам за ним следовали двое вооруженных бедуинов и великан Абу Ауда. Мавритания заметил, с какой злобой глаза фулани буравили злосчастного доктора Сулеймана.

— "Черномазому", — прорычал великан, — больше нет нужды тебя спрашивать, моро!До самой Барселоны за мной следовала машина, и только в городе я едва-едва смог от нее оторваться. До того меня никто не преследовал. Так откуда взялся «хвост», а? Тыповесил его на нас, Сулейман! Когда ты бежал из Парижа, за тобой уже следили, и это ты вывел их на меня и на наше убежище. А ты, глупец, даже не заметил этого!

Боннар взвинтил себя еще сильней. Физиономия его приобрела пурпурный оттенок.

— У нас есть свидетельства, что Сулейман привел за собой агентов из Барселоны через Форментеру сюда! Он, самое малое, выдал нашу базу!