– Я отношусь ко второй категории, сэр. Счастливо оставаться с доктором Доджерсом.

Джейк хлопнул его по плечу и спустился по трапу. Когда «Интрудер» начал выруливать, Джейк забрался в желтый грузовичок, который ему выдали на базе. Ему никак не хотелось возвращаться в ангар, в общество Доджерса, колдовавшего над компьютером.

Он проехал по рулежной дорожке и остановился у края действующей взлетно-посадочной полосы. Вылез наружу и уселся на крыло грузовичка. Было уже тепло, солнце все выше поднималось в голубом небе. Скоро станет жарко. Здесь, в стороне от суеты и грохота стоянок самолетов, можно было слышать пение птиц. Из густых кустов за ним наблюдал здоровенный заяц.

Издали доносился слабый шум двигателей, наверное, это Рита и Бабун. Джейк долго сидел на солнышке, легкий ветерок трепал ему волосы. Много лет назад он пошел на флот, чтобы летать, а теперь ему только и остается, что сидеть у края полосы и смотреть, как взлетают молодые. Но таков мир, в котором приходится жить. Мир, о котором вчера вечером говорил Ройс Каплинджер – ядерное сдерживание, глобальная стратегия, – этот мир был ему не менее чужд, чем жизнь охотников за головами в джунглях Амазонии.

Над горбиком в полосе промелькнул хвост боевого самолета. Мгновение спустя он уменьшился до размеров кончика ножа. Еще через пару километров точка, до которой ужался хвост, остановилась и оставалась неподвижной несколько минут.

Его беспокоил пессимизм Каплинджера. Конечно, в мире не без проблем, но у каждого поколения свои проблемы – из них-то и складывается жизнь. Такой выдающийся человек, как Каплинджер, не должен быть… таким мрачным.

Послышался рев двигателей, но крохотное белое пятнышко хвоста не стронулось с места. Конечно, Рита жмет на тормоза, чтобы двигатели разошлись на полную мощность и температура в них стабилизировалась, прежде чем начать разбег. Вот… хвост двинулся с места, сначала медленно, потом все быстрее и быстрее.

«Интрудер» пронесся по полосе, разгоняясь до взлетной скорости. За ним поднялся поток горячего, мерцающего воздуха.

Громкость все нарастала, и ему пришлось зажать пальцами уши. Носовое колесо приподнялось на полметра над бетоном. Изящно покачиваясь, хищная птица вырвалась из объятий земли и начала медленно подниматься ему навстречу, втягивая лапы внутрь. Вой двигателей сделался уже совершенно невыносимым.

Теперь машина проходила над головой, ее громовая песня с невообразимой силой обрушилась на Джейка. На мгновение он увидел фигурку Риты Моравиа в кабине – шлем на голове, левая рука на дросселях, взгляд устремлен вперед, в безбрежное небо.