– Может, чуть позже? – предложил Ребус.

Насаживай наживку на крючок, Джон. Следи, чтобы рыба не сорвалась.

Грей вяло повел плечами, словно показывая, насколько это ему безразлично.

Высокое современное здание, в котором помещалась больница, находилось в северной части города. Но само здание выглядело каким-то нездоровым, каменная отделка потускнела, запотевшие изнутри оконные стекла казались матовыми. Парковка была заполнена, но Грей остановился на площадке, очерченной двойной желтой линией, укрепив на ветровом стекле записку, извещающую, что он врач, прибывший сюда по срочному вызову.

– И что, помогает? – поинтересовался Ребус.

– Иногда.

– Может, надежнее пользоваться полицейской эмблемой?

– Джон, будь реалистом. Местная шпана сразу же благословит полицейскую машину, шарахнув кирпичом в ветровое стекло.

Стол администратора стоял рядом с дверью в отделение экстренной помощи. Пока Грей выяснял номер палаты, где лежит Чиб Келли, Ребус разглядывал движущуюся мимо них толпу раненых. Опустившиеся личности с порезами и кровоподтеками, все достояние которых умещалось в пластиковом пакете, уныние, царившее на всех этих лицах, словно говорило: пребывание здесь лишь напоминает о том, что о них попросту забыли. Группы подростков держались особняком. Они, казалось, знали друг друга и дефилировали по коридорам с таким видом, будто это их территория. Ребус глянул на часы: десять утра обычного рабочего дня.

– Представь себе, что здесь творится по ночам в субботу, – сказал Грей, словно прочитав мысли Ребуса. – Чиб на третьем этаже. Лифт здесь рядом…

Как только раскрылись двери поднявшего их лифта, первым, кого Ребус увидел и узнал по фотографии, которую видел в деле, была Фенелла, вдова Рико Ломакса, сидевшая на стуле.

Она сразу же признала в них копов и вскочила на ноги.

– Скажите, чтобы меня пустили к нему! – закричала она. – Я знаю свои права!

Грей приложил палец к губам.

– У вас есть право хранить молчание, – объявил он. – А теперь успокойтесь и ведите себя как следует, а мы посмотрим, что сможем для вас сделать.

– Вам здесь делать нечего. А у моего несчастного мужа был сердечный приступ.

– Мы слышали, что у него был инсульт.

Она снова перешла на крик.

– Я что, обязана ставить ему диагноз? А они мне вообще ничего не говорят!