Он прислушался.

Войдя внутрь, он обошел кучу овечьего навоза и на цыпочках двинулся к закрытой двери в противоположной стороне дома.

— Тит?

Толкнув дверь, он прошел дальше. Темнота. Когда они с Титом в последний раз приезжали сюда три года назад, здесь была кладовая. Сквозь запах навоза и плесени он почувствовал более сильный аромат сушеных фруктов и трав.

Пробравшись вдоль стены влево, Йосеф наткнулся на старый ящик. Коснулся рукой стены, на ощупь прошел дальше, пытаясь отыскать нишу в другой стене. Он помнил, что она здесь была — закрытая занавесью ниша, в которой селянин хранил самые ценные вещи, семейные реликвии. Нащупав рукой полусгнившую ткань, он понял, что нашел ее.

Сердце бешено билось. Безмолвно молясь, Йосеф просунул руку внутрь. Ничего, кроме толстого слоя пыли и паутины.

Отведя руку, Йосеф снова прижался к стене. Никакого послания. Тит здесь не побывал. По крайней мере, до сих пор. Если он здесь пока еще не был, то велика вероятность того, что и не будет. Возможно, ему пришлось скрываться многие часы, а может, и целый день, но он не должен был нигде задерживаться, зная, что сейчас время решает все.

Йосефа охватило отчаяние, и он не услышал еле уловимого скрипа в комнате. Ночь, становится холоднее, дерево скрипит, мелкие зверьки выходят наружу из своих убежищ в поисках пищи…

Он все же услышал повторный скрип и сосредоточил внимание на приоткрытой двери.

Когда скрип раздался в третий раз, Йосеф присел, укрывшись за опрокинутым буфетом и крепко сжимая в руке кинжал.

— Хозяин? — еле слышно прошептал кто-то.

— Тит!

Йосеф устремился к двери, распахнул ее и угодил прямо в руки поджидавших его четырех римских солдат. Они были в простых коричневых одеяниях и держали в руках гладии, короткие мечи легионеров. Лица их были чисто выбриты. Двое воинов схватили за руки Тита, лицо его было покрыто грязью и потом, каштановые волосы испачканы копотью и пылью.

— Брось нож! — приказал рослый блондин, наставив лезвие меча на Йосефа.

Его овальное лицо, выглядевшее почти женским из-за обрамлявших его светлых кудрей, не было похоже на солдатское, но бугры мышц, проступающие сквозь одежду, говорили, что это опытный воин.

Йосеф бросил кинжал на пол и поднял руки.

— Прости меня, хозяин, — сказал Тит дрожащим голосом. — Я приехал чуть раньше тебя, а они меня уже поджидали.

— Значит…

Ответ был ясен им обоим: Жемчужина у них.

Грудь Тита вздымалась в приглушенных рыданиях.